И мощно так отряхивается. Брызги летят во все стороны, накрывая нас с Вовкой с ног до головы.
– Альфа! – это уже мы с Вованом, хором высказываем недовольство.
Но в отличие от близняшек, на нас лохматая беспредельщица не огрызается. Виновато опустив голову, трусит ко мне, и тычется мокрым носом в руку.
– У-у-у. Р-р-р. Руф!
– Не буду я тебя гладить! Вот где отряхивалась, там пусть тебя и гладят!
Упав на песок пузом, принимается мотать хвостом во все стороны, раскидывая песок:
– У-у-у…
– А лизаться тем более нельзя. Всё! Пошла вон. Будешь знать, как брызгаться!
– У-у-у… – перевернувшись на спину, выставляет на обозрение заляпанное песком пузо.
– Да не буду я тебя наказывать! Просто иди, отмойся от песка. Отряхнись в сторонке, потом подумаю, стоит ли тебя гладить. Стоять! – выкрикиваю, вскочившей на лапы волчице: – Медленно! Если зашвыряешь песком, то гладить тебя будут неки.
– Уф? – делает большие глаза и оглядывается в попытке увидеть хвостатых. – Ууф!
– Вот и подумай о своём поведении.
Вы когда-нибудь видели здоровенную волчицу, передвигающуюся, как балерина, чтоб не одна крупица песка не попала на драгоценную тушку хозяина?
– Как ты их с Пухом понимаешь? – усмехается Вовка. – Я же помню, что ты в самом начале не понимал, что тебе эта волчица фыркает. А тут наблатыкался. Мне бы так. Я-то уже третий месяц «общий» язык выучить не могу. Близняшки ржут, как кони. А чего смеяться-то? Не у всех же таланты к языкам.
– Ты просто свой акцент не слышал. Гы-гы. Ты как гость с ближнего зарубежья на рынке. Слющяй кюпи арбюзь, спелий, сладький, как пуцюлюй крясьявици. Гы-гы.
– Что всё так плохо? – огорчается друг.
– Вот я зачем девчонок с собой взял? Чтоб они с тобой языком занимались. А тебе лишь бы чпокаться.
– Да я стараюсь. Вот и надо было тебе доламывать остатки «Системы»?
– Сколько тебе говорить. Ничего я не ломал. Просто предложил отключить функцию переводчика.
– Ага. Хрен редьки не слаще.
– Ауф! – вернувшаяся с купания Альфа, снова требовательно пихает мокрую башку под руку.
– Вот, хорошая девочка. Можешь, же когда захочешь.
– У-у-уаф!
– Нет, лизаться нельзя.
– У-у-у!
– И Пуху нельзя!
– У-у-у! – садится на задницу и смотрит щенячьими глазками. Намекая, на моё бессердечие.
– Ой, ну хорошо. Один…
Ага. Щаз. Кто бы ещё дослушал про один раз. Не успел, слово «хорошо» закончить говорить, как был облизан во всю морду лица. Ещё и Балагур ржёт зараза.
Вот за что мне такое наказание? А за доброту мою великую. А ведь дедушка собирался прибить псинку. А точнее… Но, пожалуй, об этом чуть позже. По той же самой причине, почему прервал рассказ, о том, что мы там намутили с ребятами и Леофастой. Ибо всё это СКАЧАТЬ