Эрн позволил себе развалиться в кресле:
– С этим разобрались… надеюсь.
В таком положении он провел несколько минут, обдумывая дальнейший план. Значит, ночные патрули ничего не нашли. Досадно… К Крато заявляться пока не стоит. Во-первых, нет желания, во-вторых, есть дела поважнее.
– Ну что же, – сказал он заглянувшему в кабинет Безликинсу. – Примемся за допросы!
– А подойдут ли методы, господин капитан?
– Убийство, кража, ограбление, похищение, разбой, введение в заблуждение, оставление в опасности, все одно – преступление. В любом случае подозреваемого или свидетеля надо допросить, дальше будет понятнее.
– А как же поставить в известность солнцеликую?
– Скажешь тоже, Яр, – улыбнулся капитан. – Солнышко встает рано. А принцесса – не раньше обеда.
– На наше счастье? – уточнил Безликинс.
– На наше счастье, – Эрн взял со стола бумаги и отправился в допросную комнату.
***
– Кем Вам приходился убитый? – тем временем спрашивал у эльфа сержант Смог.
– БВУК!
– Кем, простите?
– Б-В-У-К! – эльф Кинко, который довел господина Аффекта до белого каления, на собственной шкуре ощущал каково это – разговаривать без зубов. И не находил в этом ничего удобного и приятного.
– Бвук… – пробормотал Смог и сделал запись в листе допроса. – Это, на вашем, кто будет? Брат? Кум? Или, может быть, сват?
– Бвук ом мве! БВУК! – чуть не кричал Кинко.
– Говорите нормально, пожалуйста! Я по-эльфийски не понимаю! – усмехнулся Смог.
– Издеваетесь, сержант? – спросил Эрн, закрывая за собой дверь допросной.
– Ни в коем случае, господин капитан, – Вир Смог не смог сдержать улыбки. – Однако гражданин не желает сотрудничать. Даже не знаю в чем тут дело. Я бы сказал, язык прикусил, но ему, как видите, нечем.
Кинко упал головой на стол и зарыдал.
– Действительно, – капитан положил бумаги, а затем несколько раз демонстративно ударил кулаком себе в ладонь. – Но мы с Вами расколем этот орех, не так ли?
Там, у стен «Бочонка», пьяный Кинко был смелее многих. Что не так с эльфами, раз они, напиваясь, сходят с ума и теряют страх, совесть и инстинкт самосохранения, а затем норовят устроить потасовку – до сих пор неизвестно. Гвардии же оставалась только одно – борьба с последствиями. Справедливости ради, чаще всего бороться было толком не с чем: эльфы трезвели, раскаивались, проводили от трех до пяти дней в камерах, а потом все по новой. Люди и гномы же выпивали культурно, не устраивая разборок и драк. Хотя… разумеется, попадались экземпляры, что спивались и заканчивали жизнь в канаве. Но делали это тихо и никому, кроме своих родных и близких, не мешая.
Эрна это бесило. На все предложения СКАЧАТЬ