Я открыла крышку судка и достала оттуда свою порцию – сероватую склизкую котлету, которая покоилась на подмокшем уже, сером прямоугольнике хлеба.
Ревдит принял из моих рук хлеб и тут же жадно впился в него зубами.
– Шпашибо! – он кивнул головой и попытался проглотить откушенный кусок. – не помню, когда в последний раз ел.
Я молча наблюдала, как Ревдит пихает в себя остатки котлеты. Это нехитрое дело полностью прогнало из его глаз то странное выражение. Я даже на секунду представила, как много лет назад маленький Ревдит точно так же, должно быть, запихивал за щеку еду, а его мать, наверное, била его ладонью по пальцам и говорила что-то вроде «Жуй нормально».
Из приоткрытого окна четырнадцатого корпуса, донеслась тихая мелодия:
Тебя просил я быть на свиданье,
Мечтал о встрече, как всегда.
Ты улыбнулась, слегка смутившись,
Сказала: «Да, да, да, да!»
Чуть слышно, я подхватила:
С утра побрился и галстук новый
С горошком синим я надел.
Купил три астры, в четыре ровно я прилетел.
Не переставая жевать, Ревдит поморщился.
– Хорошая же песенка, – ответила я его сморщенному носу.
Ревдит покачал головой, проглотил последний кусок котлеты и усмехнулся.
– Именно что песенка. Аранжировка простецкая, слова дурацкие.
– А ты чего такой умный, музыкант что ли?
– Музыкант что ли, – улыбнулся он.
Я заметила россыпь мелких-мелких бледных веснушек на его носу.
– Я вообще в консерваторию готовился поступать после школы. Только вот отец мой…
Ревдит резко замолчал и снова вперил вперёд взгляд. Через секунду, чуть привстав, он спросил:
– Кто здесь?
Я, повинуясь резкому чувству тревоги, тоже повернулась к темневшей чуть левее футбольной площадке. Около неё будто и правда темнела какая-то тень.
Ревдит на удивление быстро и легко вскочил, стремительно сбежал по ступеням, но тень не догнал. Повернувшись ко мне, он развёл руками. Во взгляд его вернулось прежнее затравленное выражение. Я тоже встала. Подхватила бидон с отходами чуть дрожащими руками. Во второй руке всё никак не желал умещаться судок с ужином для матери и сестёр.
Ревдит протянул руку:
– Давай помогу.
Я молча протянула ему бидон. Как всё-таки противно, влажные ладони. Так же молча мы пошли в сторону хозяйственного двора.
Почти у самого купола кочегарки нас настиг истошный крик.
Я моментально узнала этот голос.
Борька.
Сорвалась с места в сторону лестницы, ведущей в кочегарку. Ревдит пыхтел где-то сзади, стукая себе по ноге тяжёлым бидоном.
Я скатилась вниз по лестнице, в пахнувший жаром подвал.
– Борька!
На удивление, кочегарка СКАЧАТЬ