– Мы на катамаране поедем. До Черного дороги по земле нет. Это остров. Не знали? – оглянулся к ней, хитро лыбясь.
Вот же лисья морда.
– Нет, не знала. Его место, на картах не указано. Засекречено. – Марина осторожно ступила на крутые деревянные ступени, ведущие к пирсу. – Сверху вся зона кажется сплошным лесом. Разве здесь есть острова?
– Есть несколько. Черный – самый большой и единственный населенный.
Они подошли к ряду небольших судов, выстроившихся вдоль причала.,. Каждый в своем цвете.
– Это наш катер?
Черные линии на бортах подчеркивали футуристическую форму лодки.
– Катамаран. Давайте помогу, – галантно подал руку Денис Васильев. – «Грифон 23300» спецвыпуск. Специально для зоны разработан, – пояснил с гордостью, будто сам это плавсредство создал. – Есть похожие в массовом выпуске. Этот меньше, а по мощности – просто зверь. Ну и проходимость будь здоров. Везде можно проплыть, хоть залив, хоть мелкая лужа. – Он с любовью погладил «Грифона» по перилам.
– Это тоже компания «ЗАСЛОН»?
– И это, и вся техника. Корабли, вертолеты, коптеры.
– Наносхемы в наших головах…
– И они тоже, – усмехнулся. – Все мы часть проекта особого значения «ЗАСЛОН».
Катамаран оказался суперкомфортным. Да это не простая лодка, это пятизвездочная яхта. И поездка – словно прогулка по Венеции. Не плыли, а будто парили над водой. Марина не желала оставаться внутри капитанской рубки. Хотелось ощутить на себе этот ветер, брызги воды. Прическа растрепалась, щеки покраснели. Но как свежо здесь, как свободно после каменных городских улиц!
Пирс словно вынырнул из камышовых зарослей. Новенький, железный. Острыми линиями под стать катамарану. Инородный предмет в этом зеленом месте, но как аккуратно, ювелирно вставлен.
– Мы на месте.
– Красота… – огляделась Сабурова.
– Да, природа тут – закачаешься.
– А люди? – пришло время прощупать парня.
– И люди ничего. Не навязчивые, – хитро улыбнулся лейтенант.
– Убийцы, осужденные на пожизненные сроки? – жестко уточнила Марина.
– На свободе ходят люди и похуже.
– Вы считаете, что эти заключенные заслуживают прощения? – Марина всегда выступала за смертную казнь. Жизнь за жизнь. – Потому что полжизни провели за решеткой?
– Я не судья, чтобы казнить или миловать. А что касается личного отношения, то я прежде всего смотрю на мотивы и обстоятельства, побудившие человека совершить преступление. Что двигало человеком? Что творилось вокруг? Отсюда отношение к нему.
– Верите, что преступник может исправиться?
Денис усмехнулся:
– Почему СКАЧАТЬ