Валерий Ободзинский. Цунами советской эстрады. Валерия Ободзинская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ну никак не уложится. Однако появился администратор Рафа. Миндальничать он не умел, а потому просто ударил Валеру по руке, и рюмка с коньяком со звоном улетела на пол.

      – Твою мать! Быстро в зал, подонок! – схватив подмышки артиста, Рафа волоком потащил его к выходу. Валера вырвался и попытался идти сам.

      – Да нормально все. Развели кипиш!

      Нормально не было. Выйдя на сцену, с трудом держался на месте. Качало, словно на теплоходе.

      – Я Цуна, – чувственно прошептал он, сверкая глазами.

      Кажется, зрители поняли, что он пьян. Раздались возмущенные выкрики, свист. Подумаешь, пьян… Он неотразим по-прежнему! Стал еще лучше. Более настоящим, раскрепощенным. Сейчас споёт! И тогда все умрут от восторга, вот сейчас…

      Валера запел, но даже сквозь пары алкоголя почувствовал, что песня идет без чувств, без жизни.

      – Одна есть! – проговорил певец, прижавшись к холодной стене возле кулис.

      – Как же ты мне надоел, – ругался Рафик, вытирая лицо и шею Валеры мокрым полотенцем.

      – Всё. Хватит, – отодвинул рукой полотенце Валера, – я пошёл!

      Он снова вышел на сцену. Полотенце помогло, перестало шатать. Однако следующая песня вышла такой же безжизненной, как предыдущая.

      «Это конец», – подумал и удивился, что его это вовсе не беспокоит. Откуда-то из глубины сознания внутренний голос вопил, что это скандал, что все это стыдно. Только ощутить этого Цуна не мог.

      В этой обречённости обнаружилась какая-то сладость. Стало жалко себя, захотелось, чтобы и другие его жалели. На третьем куплете перестал петь, забыл текст. Разве не драма для артиста? Он смотрел в зал, ожидая сочувствия, понимания, но зрители вновь засвистели. Тогда Валера попытался объяснить им, что чувствует.

      –Да уберите вы его! – кричали из зала.

      Гольдбергу с Рафой пришлось силой увести певца со сцены.

      Следующим утром Валера проснулся рывком. Как только в голове промелькнуло воспоминание о вчерашнем, вскочил с кровати. Стало стыдно, захотелось совсем уйти. Уйти ото всех. Не слушать обличительных фраз, не видеть осуждения, не знать, что о тебе думают.

      Надев маску хмурого безразличия все же набрался смелости встретиться с Рафиком лицом к лицу.

      – Валер, не серчай на меня, – начал Рафа, – вы с этим автобусом такое пережили, немудрено, что напился. Надо было зрителям рассказать о вашей аварии. Сибиряки бы поняли.

      Это нежданное, незаслуженное извинение, внимательно следящий за разговором Гольдберг, сочувствующие взгляды Пиковских что-то в нём задели.

      «Никогда! Никогда больше себе такого не позволю!» – пришёл к нему не едко царапающий, а настоящий, болезненно опаляющий стыд. Ободзинский принял решение.

      Глава VIII. Вот тебе и «Гварда ке луна»

      1962

      – Красавчик! – подмигнул Гольдберг вертящемуся перед зеркалом Ободзинскому. Он радовался, СКАЧАТЬ