Валерий Ободзинский. Цунами советской эстрады. Валерия Ободзинская

Чтение книги онлайн.

      Валера в белой рубашке сидел на переднем сиденье широко раскинув руки и по-свойски беседуя с водителем, пока автобус неторопливо пробирался по ялтинским улочкам. Он знал, что выглядит стильно. Секрет красивой небрежности раскрыл когда-то фарцовщик Олег: «Никогда не мни рубашку, засучив рукава. Расстегни, аккуратно подверни на ширину манжета, потом ещё два или три раза». Такая же небрежность, стоившая ему двадцати минут перед зеркалом, видна была и в причёске. Подобная тщательность и уверенная улыбка помогала вести переговоры. Собеседники переставали видеть в нем восемнадцатилетнего мальчика, относились, как к мужчине.

      Гольдберг опередил группу, заранее купил билетики и незаметно передал Валере. Теперь на входе можно было авторитетно назваться экскурсией:

      – Группа из шестнадцати человек с дегустацией.

      Только после того, как их пропустили, Валера облегчённо выдохнул. Кажется, получилось. Дальше все казалось простым.

      Какое-то время Валера подрабатывал в винном магазине на Торговой и углу Островидова. Ассортимент вин там был знатный, продавали и бутылками и на разлив в баре.

      Там и наслушался лекций Ефима Юльевича, старого еврея, работавшего когда-то на Массандре чуть ли не при Льве Голицыне. Так что сейчас с лёгкостью мог рассказывать и о винах, и о князьях.

      – Итак, начнем с первых сортов, высаженных Голицыным: саперави и мурведра. Саперави зрелое, насыщенное вино и, что необычно для Массандры, сухое. Его оценят мужчины! А вот мурведр идет на совершенно особый портвейн. – Валера намеренно выдержал паузу, интригуя. – Сейчас этот портвейн идёт под непримечательным номером восемьдесят один. Однако… когда-то он делался в подвалах императорской семьи и считался любимым вином царя.

      Дождавшись некоторого ажиотажа в стремлении поскорее опробовать «царский» портвейн, он негромко добавил:

      – В то время, как корова стоила три рубля, гости Ялты платили за бутылку этого портвейна восемь!

      После этой фразы распробовать портвейн захотели абсолютно все экскурсанты. А Гольдберг ткнул Валеру в бок:

      – Ну, ты эрудит… Думал, не сможешь удивить ещё больше.

      Этот восторг со стороны Гольдберга, уважительное восхищение пассажиров теплохода, ощущение того, что он на коне, захлестнули Валеру. Дойдя до царского подвала, обложенного известняком, он слегка растерялся. Здесь не было ярко подписанных этикеток, бутылки покрыла пыль веков. Как выкручиваться? В голову пришла мысль, что раз ему этикеток не видно, то и экскурсантам тоже.

      – Попрошу к бутылкам, выставленным здесь не прикасаться… – на всякий случай предупредил он. – Считайте их музейными экспонатами.

      После того, как все понятливо покивали, он стал уверенно тыкать пальцем то в одну бутылку, то в другую, будто точно знал, что в какой.

      – Лакрима Кристи. Слезы Христа. Тоже одно из любимых вин царя. СКАЧАТЬ