История крепостного права на Руси. Предпосылки и основные этапы лишения крестьян личной свободы. XIV—XVII века. Ричард Хелли

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что неким образом статус московского крестьянина совмещается со статусом крестьянина литовского. Русский историк М.Ф. Владимирский-Буданов первым отметил категорию старожильцев среди русского крестьянства, однако он не утверждал, что только это обстоятельство привело к массовому закрепощению крестьян. Старожильство на Руси существовало и в XV в., и, в соответствии с этой интерпретацией, крестьяне не могли сниматься с места уже давно. По обычаю, их рассматривали как принадлежащих тому месту, где они жили. Таким образом, крестьяне в Московии потеряли право свободного перехода из-за того, что не использовали его, и со временем ситуация де-факто закрепилась де-юре. Принято считать, что такая форма закрепощения распространилась на землях, входящих в Московское государство, во второй половине и в конце XV в. В ответ на прошения землевладельцев (в основном монастырских) правительство постановило, что такие крестьяне, будучи прикрепленными к земле обычаем, формально не имеют права переходить в другое место. Позже М.Ф. Владимирский-Буданов суммировал факторы, которые могли превратить субъекта в старожильца: длительное проживание на одном месте, рождение в семье, которая долгое время проживала на одном месте, рождение в семье крестьянина и перемещение от одного землевладельца к другому по совершению частной сделки между землевладельцами, уплата налогов длительное время в одном месте. Эта «безуказная» версия закрепощения крестьян по причине старожильства также оказалась весьма устойчивой и даже использовалась некоторыми советскими историками, хотя и без особого успеха.

      Как и следовало ожидать, вскоре появились попытки соединить теорию о задолженности Ключевского с гипотезой старожильства Владимирского-Буданова. Эта роль досталась историку М.А. Дьякову. Он развил теорию Ключевского и Владимирского-Буданова весьма интересным образом. Ученый-историк М.К. Любавский, считавшийся одним из выдающихся дореволюционных синтезаторов истории раннего периода России, принял эту версию.

      П.Н. Милюков объединил теории Энгельмана, Ключевского и Дьякова и отнес крепостное право к трем явлениям: закрепление крестьян за их налоговым статусом; долгожительство; рост задолженности, которую землевладельцы использовали для «опутывания» крестьян.

      Однако эта версия не выдержала пристального рассмотрения. Историки, изучавшие теорию задолженности, послужившую причиной закрепощения крестьян в России, привлекли внимание к тому, что ни в одном московском первоисточнике никогда не говорилось, что погашение долга всегда являлось непременной предпосылкой для перемещения (отказа), платили ли крестьяне долг самостоятельно (выход) или с какой-либо внешней помощью (вывоз). И в самом деле, недавно обнаруженные новгородские берестяные грамоты, такие как Псковская судная грамота, сообщают нам, что крестьяне-должники могли перемещаться круглый год. Более того, не было доказано, что обыкновенный землевладелец мог иметь какие-либо СКАЧАТЬ