Поднявшись на башню, парни сели на каменный пол и стали смотреть на пустое поле, где были видны только воронки от взрывов.
– За всё это время ты рассказал много о своей жизни, – произнёс Архип, устраиваясь поудобнее напротив Дана и глядя на поле. – Но есть что-то в твоей жизни… «страшное»? Назовём это так. То, что ты никому не говорил.
– Хочешь книгу обо мне написать? – улыбнувшись, спросил Дан.
– Возможно, я захочу написать о нашей войне и о том, как я познакомился со своим другом, – ответил Архип.
Дан мало с кем общался, но в нём было это желание, стремление. Могло показаться, что он сидел в стороне в одиночку лишь из-за своей закрытости, но всё как раз наоборот. Парень боялся, что его могут не принять, не понять, ведь такое уже было. И для него это было страшнее любой пули и снаряда. После всех попыток узнать друга лучше Архип сделал для себя такой вывод: «Дан много читал, часть его жизни состояла из книг…» Но это мнение изменилось после очередной истории Дана.
– Я никому не рассказывал об этом. Случилось так, что мы с женой хотя и в разное время, но всё же чувствовали это… – говорил Дан.
Что-то тёмное в моей душе
К тому времени я уже жил в Санкт-Петербурге, далеко от отца и матери. Я снимал комнату, где всегда было холодно и голодно и где была только темнота. С работой у меня не ладилось, так что не хватало денег даже на свечи, не говоря уже о масляной или керосиновой лампе. Я экономил, чтобы хоть как-то прожить в этом мрачном, одиноком помещении и не делить его ни с кем. В этом мире меня не особо принимали с моим неудобным для людей недугом, как, впрочем, не особо везло мне и с работой. В письмах родителям я описывал другую историю, в которой у меня всё хорошо, мне тепло, сыто и есть много работы.
На самом деле, куда бы я ни пытался устроиться, на среднюю зарплату или выше, везде получал отказ, как только работодатели узнавали обо мне больше. Они хотели нанять полноценного работника, а не «огрызок». Им не было смысла нанимать меня, идти мне навстречу. Ведь есть много других людей, даже у пьяниц выше шансы получить хорошую работу, чем у меня, за которого никто не хотел брать на себя ответственность. Приходилось перебиваться короткими подработками: где-то убрать, что-то отнести. Как бы мать ни готовила меня к такой жизни, сколько бы книг я ни прочитал, сколько бы знаний ни получил, всё это оказалось бесполезным! Пьяница намного лучше, чем «огрызок». Не то время, не то место. В этой жизни мне ничего не подходило. Какая жизнь – такие мысли.
С самого рождения отец знал, что с меня не будет никакого толка. Я появился на свет так быстро, как будто никогда и не существовал, и так же стремительно погрузился обратно во тьму. Ещё СКАЧАТЬ