Барин и крестьянин в России IX–XIX веков. Влияние исторических событий на земельные отношения во времена Киевской Руси, в монгольский период и последние 150 лет крепостного права. Джером Блум

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ о выплате контрибуции князю не только указывают на зависимое экономическое отношение арендаторов-смердов и наемных работников к князю, но и выявляют их приниженное положение. Ибо размер возмещения ущерба, взимаемого за убийство или жестокое обращение с княжескими людьми, варьировался в зависимости от их важности. За убийство княжеского тиуна, огнищанина или конюшего следовало заплатить 80 гривен; 40 гривен – полагалось за убийство одного из княжеских слуг; и 12 гривен за его сельского тиуна или за ратайного (полевого) тиуна (ст. 19–24). А вот за убийство смерда взималось всего 5 гривен (ст. 26). Именно столько пришлось бы заплатить за убийство одного из рядовых холопов. Князь ценил своих арендаторов-смердов и рядовичей не выше «смердьего холопа» или изгоя, стоявшего в самом низу киевской социальной лестницы. Если кто-нибудь без приказа князя «истязал» тиуна, огнищанина (княжеского холопа, например тиуна или конюшенного, а не простого холопа), ему должно было быть выплачено 12 гривен в качестве возмещения за «муку». Но за то же самое в отношении смерда полагалось заплатить только 3 гривны (ст. 33).

      Свидетельством того, что смерды в частных поместьях обладали меньшими привилегиями, чем проживающие в самостоятельных общинах, служит статья Пространной редакции Русской Правды XII в. Она предписывала, что в случае, когда смерд умирал, не оставив наследника, его владения возвращались князю. Мне кажется, что подобное могло относиться только к крестьянам, проживавшим на частной земельной собственности князя. Князь не мог отстаивать прерогативу выморочного землевладения в отношении самостоятельных крестьянских общин. Хотя свидетельства для киевской эпохи практически отсутствуют, данные последующего периода показывают, что оставшиеся без наследника владения на таких землях, как правило, возвращались к общине и что общинник мог завещать свою собственность кому угодно, включая наследниц женского пола.

      В Пространной редакции бояре выступают наравне с князьями как крупные землевладельцы. В ряде статей упоминаются их работники, инвентарь и скот, но нет прямого упоминания о том, что смерды живут или работают в их частных поместьях. Однако можно предположить, что они подразумеваются; так, в одной из статей содержится переформулировка ряда положений о возмещении ущерба, требуемого за убийство работников князя. В одной из них (ст. 14) говорится: «А за рядовича 5 гривен. Также и за боярских». Кажется очевидным, что этот последний пункт предназначался для применения к трем последующим (и, возможно, трем предыдущим) столь же кратким статьям, касающимся возмещения убытков. Статья 13 постановляла «за смердии холоп – 5, а за робу (женского полу) 6 гривен». Другие документы XI–XII вв. также показывают, что смерды действительно жили в поместьях светских и церковных владык. В некоторых случаях они упоминаются особо, как, например, в документе, изданном князем Изяславом Мстиславичем в 1148 г., в котором он заявляет, что отдает земли и смердов Пантелеймонову монастырю.

      Статус СКАЧАТЬ