Молодой улан слева, державший под уздцы посольского коня, громко сглотнул, глядя в бесстрастные маски шахских стражей.
– Вы боитесь, Агаолайт? – Феранор чуть иначе взглянул на своего знаменосца.– Вы же командир, пример для простых воинов.
– А вы разве нет?
Феранор вздохнул. Умирать не хотелось. Особенно так глупо и бесславно, но позор представлялся ему страшнее.
– Боюсь. Но если потребуется, умру с честью.
– Вместе с нами.
Возможно, ему показалось, но в утверждении знаменосца он почуял иронию.
– Позор можно смыть, – проговорил Агаолайт чуть погодя.– А смерть есть процесс необратимый. Сколько вам лет, капитан?
– Два года как отпраздновал Нэйэкхан.16 А что?
– Милорды! – сердито зашипел посольский советник, зыркая на них из-под налобного обруча.
Какое-то время идиллию мелодичного журчания воды нарушал только сверлящий голос Сандара.
– Отлично! Если уважение к послу Алтаниэль для вас ничего не значит, то я откланиваюсь! Сей же час я вместе с дарами вернусь в порт и сяду на корабли.
Оба советника разом шагнули к Сандару, что-то быстро ему зашептали.
– А ведь ему не дадут это сделать,– зашептал Агаолайт.– Наш соломенный посол может сколь угодно угрожать. Если придётся, эти двое треснут ему по голове, заткнут рот и поведут к шаху под руки, разутым и согнутым! Хотел бы я знать, что храниться в тех письмах. Может там брачное предложение?
Феранор скривился, отвернул голову и попытался украдкой сплюнуть, но только измазал слюной подбородок.
– Понимаю, абсурд,– продолжал размышлять Агаолайт.– Но там должно быть что-то значимое. Такое, что не доверишь простым гонцам. Может, военный союз? Кьялин!17 Я готов дать себя высечь, лишь бы заглянуть в те письма одним глазком!
– Военный союз? Это с атраванскими пиратами-то?
– А хоть бы и с ними. Слышали, что происходит в Турл-Титле?
Феранор не ответил, потому что из дворца появились слуги. Прямо на пороге расстелили пышный ковёр, установили белый резной трон. Заиграла флейта. Шахский глашатай голосом переводчика сообщил:
– Сегодня во дворце слишком душно. Сын Луны и Неба, Повелитель Атравана изволит принять нас здесь.
После чего на небольшой террасе над входом во дворец возникло несколько юных бединок, в национальных нарядах – то есть с абсолютно голой грудью. Они устроили целый дождь из лепестков роз, щедро разбрасывая их из корзин.
– Уступили? Они уступили! – не верил Агаолайт. – Неужели всё ради подарков?
Феранор подумал, что следовало бы сказать об уважении к самому себе, без которого невозможно требовать его от других. Но он промолчал. Он не понимал своего знаменосца. Вроде старый и опытный, но ведёт себя СКАЧАТЬ