– Я не понял, что ты мне сказал про стремление к жизни, ты объяснишь? – спокойно произнёс Алёша.
– Да.
Соседа словно кто-то дёрнул за плечо, грубо потянув на себя – настолько резко он отпрыгнул от двери как в испуге. «Да», произнесённое таинственным Алёшиным собеседником, произвело на подслушивающего сильнейшее впечатление: тому казалось, что слово это он услышал будто бы внутри себя: словно возник этот звук извне, но прозвучало это «Да» и внутри него. Страх недолго пробыл на лице человечка и быстро был заменён отвращением. Пластилин ушёл, оставив любопытство, но разговор продолжился:
– Ты видишь, все предметы и живые существа имеют между собой различия, но от этого не перестают вместе составлять материю, – говорил Алёшин собеседник после своего «Да», – и везде, куда ни глянь, существует стремление, которое вшито в материю. Этим стремлением является довести собственное существование до максимального, конечного состояния, до абсолютной формы иными словами. Например, эта дверь, – говорящий протянул руку в сторону двери.
– Да, объясни на примере с дверью! – с восхищением и любопытством воскликнул Алёша.
– Дверь может находиться в двух состояниях: закрытом и открытом. Если она закрыта, то она абсолютно закрыта, то есть находится в своём совершенном состоянии. Но если же она открыта, то она может быть приоткрыта или вовсе образовывать лишь щель между своим телом и дверным проёмом, – Алёшин собеседник показательно производил с дверью соответствующие действия, – и стремление, заложенное в каждую дверь – быть полностью открытой – настолько, насколько это позволяет пространство, либо быть закрытой.
– Угу… – кивал в знак понимания Алёша, слушая речь и наблюдая.
– То же касается живых существ, которых мы зовём «одушевлёнными». Все живые создания находятся на протяжение всей продолжительности своих жизней в состоянии стремления к достижению своей абсолютной формы, они стремятся преобразовать своё существование в идеал, совершенство, и раскрыться, – если хочешь сравнения, – как бутон. Поэтому в каждом живом существе есть какое-то болезненно-эротическое желание жить.
Собеседник сделал паузу.
– Об этом мы и пишем, – заключил он.
С тем же восхищённым видом Алёша рассматривал его: рубашка и брюки, надетые исключительно из необходимости поддержания пластилинового приличия, скрывали под собой худощавое, вполне сухопарое, но отнюдь не обветшалое тело; ноги были босые и довольно измученные, голова его с правой стороны чем-то напоминала Алёшину, а лицо его было неописуемо. Алёша, глядя на него, стоящего около распахнутой двери в зал, сидел боком к столу, повернувшись к собеседнику телом, и удерживал в правой руке перьевую ручку, тогда как на столе перед ним были разложены в разных невысоких стопках в 20–30 страниц, как можно было предположить, черновики СКАЧАТЬ