Укрощение. Леонид Гришин

Чтение книги онлайн.

      – Помянём её душу.

      Не чокаясь мы выпили. Он сидел, молчал, опустив глаза.

      – Виноват я в её смерти. Это я виноват. Не надо было смотреть на неё. Если бы смотрел в зеркало заднего вида, то успел бы увернуться, убежать от грузовика. Я мог бы увидеть, что этот грузовик шёл не сбавляя скорости. Не знаю, что случилось у него. А я засмотрелся на неё… Хотя я должен был предвидеть такую ситуацию на дороге. На моей душе её смерть…

      …Очнулся я, говорят, через пять дней. То ли в коме, то ли без сознания – в чём-то был. Голова замотанная. Нога переломана. Ничего не слышу, языком пошевелить не могу, медсестра что-то зевает, я её не слышу. Хочу сказать – тоже ничего не получается. Потом врачи какие-то зашли, тоже зевают – я их не слышу. Потом мне один даёт карандаш и блокнот. Что-то показывают, в блокноте было написано: «Напиши, почему не отвечаешь».

      Я написал: «Не слышу, не могу говорить». Они знаками попросили меня открыть рот, я открыл. Попытался что-то сказать, но ничего не получилось. А они всё показывают знаками: скажи, скажи, скажи. «Скажи что-нибудь», – писали они мне. Но у меня ничего не получалось. Голова и нога у меня зажили, но речь и слух так и не вернулись. Выписали меня из больницы, дав инвалидность второй группы. Приезжал брат ко мне в больницу, сидел на моей койке, что-то долго говорил, потом написал: «Извини, братишка, что я заставил тебя поехать. Как ты отказывался, не хотел ехать, а я настоял. Извини, что я так поступил. И ты инвалид, и Елена моя погибла. Прости меня, братишка».

      Я написал, чтобы он себя не винил и попросил у него прощения. Не уберёг я его невесту, не доглядел… Мог бы увернуться, но не сумел. Он похлопал меня по плечу, что-то сказал и уехал. Мы с ним переписывались потом.

      А я что? Инвалид второй группы без права работать. А чем заняться, что делать? С утра до вечера смотрел телевизор. Немой. Пытался что-то произносить, но ничего не получалось.

      Однажды на вокзале увидел объявление: требуются сезонные рабочие на сельхозработы. Я решил, почему бы не поехать, дело было весной. Приехал по адресу. Написал, что я глухонемой с детства и спросил, можно ли мне получить работу. Тот мне написал в ответ, что требуются сезонные рабочие на прополку сахарной свеклы. Оплата сдельная, а условия такие: за человеком закрепляется участок, который нужно пропалывать несколько раз, разрядить и убрать. Оплата, как мне показалось, довольно приличная.

      Приехал на Ставрополье. Работали в основном местные семьями. Подряды мерялись гектарами. Я не представлял, что это за работа, и сколько я смогу обработать. Агроном, который распределял подряды, посоветовать взять немножко. Он написал в моём блокноте, что даст мне участок рядом с одной хорошей семьёй. Он написал мне смотреть, как они работают, и делать так же.

      Я делал, как мне посоветовал агроном, и подружился с соседствующей семьёй. Неподалёку от поля была ферма – там я и ночевал.

      После первой прополки и продёргивания наступал длительный перерыв. Мне не СКАЧАТЬ