– Без прошлого нет будущего, – бросаю ничего не значащую фразу, лишь бы закрыть разговор.
– Ты изведешь себя…
Молча встаю с кровати, покидаю спальню и бреду по коридору. Упираюсь в запертую дверь, прижимаюсь лбом к холодной деревянной поверхности.
– Поздно, – выдыхаю и отключаюсь, не попрощавшись. Вика не обидится – она девочка умная, все поймет.
Зато я идиот по жизни.
Словно наказывая себя, я нащупываю ключ над дверью, открываю замок – и захожу в комнату, которая должна была стать детской. Кроватка так до конца и не собрана, потому что Надя считала это плохой приметой. Суеверия не спасли нашего ребенка. А после… жена запретила что-либо трогать здесь, будто дочь все еще жива и обязательно вернется.
Не знаю, зачем, но исполняю ее волю до сих пор, а сам не верю в чудо.
Психологи в один голос рекомендовали избавиться от всего, что могло напоминать Наде о дочке. Твердили, будто так она быстрее смирится с потерей и придет в себя. Однако детская оставалась нашим маленьким секретом. Рука не поднималась выбросить все вещи. И не только потому что я опасался реакции жены – я и сам не хотел прощаться. Не был готов.
Видимо, зря…
– Довольно, Богданов, соберись! – приказываю сам себе и щелкаю пальцами перед лицом, чтобы очнуться.
Закрываю запретную комнату, которая делает меня слабым и уязвимым, хватаю сумку, складываю в нее сменную одежду, некоторые личные вещи. Со стороны выглядит так, будто я собрался на отдых. Однако реабилитационный центр курортом назвать сложно. Именно поэтому я не хочу надолго отлучаться от Нади.
Обойдя дом, задерживаюсь на кухне, чтобы выбросить старые продукты и вынести мусор. Бросаю взгляд на обеденный стол, за которым мы раньше часто сидели с Надей. Сейчас кажется, что это было в какой-то другой, параллельной реальности, а может, и вовсе в моих фантазиях.
Интересно, она вернется когда-нибудь? Будет ли звучать в нашем особняке топот детских ножек? Как мы мечтали…
Прислушиваюсь… И у меня возникает стойкое ощущение, что я медленно схожу с ума. Потому что из холла отчетливо доносятся дробные, неуверенные шажки и лепет ребенка.
Сердце сжимается и неприятно ноет, но я заставляю его успокоиться. Всему должно быть логическое объяснение. Именно за этим я выхожу из кухни – и спотыкаюсь взглядом о маленькую девочку, которая пытается вырвать ручку из заботливой хватки бабушки и топчется на месте, заваливаясь из стороны в сторону, как неваляшка.
– Добрый день, Назар, я стучала, однако дверь вдруг сама открылась, – едва заметив меня, отзывается женщина. – На улице такой ливень, что я решила завести Ангелу в дом, раз уж не заперто.
– Да, СКАЧАТЬ