Джинсы, стихи и волосы. Женя Снежкина

Чтение книги онлайн.

      – Так, пожалуйста, записывайтесь! Вот тут запишите свои имя, фамилию, адрес и телефон.

      И мы пошли записываться. За Вовочку записалась его мама. Потом она взяла его за рукав, сказала «Вовочка, попрощайся с преподавателем», тот что-то промычал, и она поволокла его к выходу. Последней записываться подошла Леночка, которую Коля тихонько пихал в спину.

      – На сегодня все! Занятия будут по вторникам и четвергам в пять часов. Не опаздывайте, пожалуйста!

      Мы попрощались. По дороге к метро я догнала Нину и Колю.

      – Слушайте, а вы где живете?

      – Мы местные.

      – В смысле?

      – Тут живем, на Чистых прудах.

      – Везет. Мне сейчас еще в свое Щукино пилить.

      – Да, далековато забралась. Твоих там точно не водится.

      – Каких моих?

      – Волосатых. Ты же из них?

      – А где они водятся?

      Нина и Коля переглянулись.

      – Ты чего, совсем не в курсе?

      – Нет.

      – Где могут водиться волосатые? У памятника самому волосатому русскому писателю.

      – А это кто?

      – Ну подумай, включи мозги, раз уж ты решила занимается литературой.

      – Толстой?

      Нина и Коля захохотали.

      – Еще подумай.

      Я судорожно начала вспоминать русских писателей. Ни один из них мне не казался достаточно волосатым.

      – Гоголь! Николай Васильевич Гоголь, – наконец прервала мои мучения Нина. – Ну все, мы пошли.

      Мы помахали друг другу, и я повернула к метро.

      Вот это удача, думала я, вот это попадание. Осталось только узнать, где памятник Гоголю.

      Гоголей в Москве оказалось два – сидящий и стоящий. Около сидящего никого не было. Там вообще библиотека, и, кроме старушек и очкариков, никто не появляется. На бульваре со стоящим Гоголем действительно собирались именно те персонажи, которых я искала. Я неделю моталась на Гоголевский бульвар, стояла там в кустах, присматривалась и жаждала познакомиться хоть с кем-нибудь, но они даже не замечали меня и проходили мимо. А я очень, очень стеснялась.

      На восьмой день я наконец выбрала себе жертв. Они сидели на скамейке. Оба волосатые. У одного волосы придерживал шнурок, а другой собрал их в хвостик. Тот, с хвостиком, еще носил шинель, но не длинную, по колено.

      Я подошла поближе, чтобы услышать, о чем они разговаривают. Говорил тот, который в шинели:

      – Противно это все. Ты просто сам не видишь, до какой степени здесь невыносимо. Это не город, азиатчина какая-то. И совок. Слово «архитектура» этому городу не знакомо. Посмотри сколько тут всего понатыкано как попало. А это что? – Он махнул рукой в сторону Калининского проспекта. – Это нормально? Ненавижу этот город.

      – Ага, лучше по-вашему, по-питерски ходить в ногу, строем и по линиям. Не город, а казарма с позолотой. Лучше уж наша СКАЧАТЬ