– Я просто проспорил Даниле, что уговорю Ильину поехать с нами, – оправдывается перед зеваками Лихачёв. – А она уши свои развесила, дура!
– Мне проспорил? – вглядываюсь в лживые глаза Лихачёва. Господи, как искусно он врёт! Сколько раз Егор точно так же смотрел мне в глаза, прикидывался другом, а сам втыкал нож мне в спину.
– Ненавижу! – жалобно пищит Ильина, шарахаясь от нашей компании, как от заразных больных.
– Ладно, признаю – проиграл! – смеётся Лихачёв, наблюдая за беглянкой. – Доволен, Крот? Провёл меня, и опять в шоколаде!
Да только я не успеваю прояснить ситуацию, а Ильина – смыться подальше: нас всех тормозит звонкий голос классной.
– В автобус! В автобус! Живее, ребята! – Она, как курица-наседка, сгребает нас в охапку и подталкивает к бело-синему «пазику».
– Я передумала. Я домой хочу! – скулит на заднем плане Ильина, жалкая, как и всегда! Да и Бог с ней! Сейчас меня волнует Лихачёв!
И пока Ирина Григорьевна разбирается с Лерой, я хватаю ублюдка за шкирку и требую объяснений.
– И давно ты научился лгать, Егорка? – Голос мой тихий, но Лихачёв знает, что я не шучу. Ещё одно неверное слово, и вместо квеста придурок поедет в больничку.
– Ты обещал, что никому не выдашь меня! – шипит сквозь зубы Егор.
– А ты клялся мне в дружбе, Горыч, забыл? – Боль острым лезвием полосует по сердцу. – Разве друзья лгут?
– Так я и соврал тебе, Крот, во благо! – Лихачёв всё ещё надеется выйти сухим из воды. Идиот!
– Ты солгал! – Крепче сжимаю ворот его кофты. Ещё немного, и на шее ублюдка останутся следы. – И не только сейчас…
Разочаровываться в людях всегда непросто, но я оставляю Горычу шанс повиниться и тем самым не разрушать до конца наш хрупкий мир, но Егор его упускает.
– Да я просто испугался! Ты сам виноват! – Он пытается освободиться, но куда там: его страх против моей боли – ничто!
– Даже так? И в чём моя вина?
– А какого чёрта ты пристал ко мне с Ильиной?! Я же сказал тебе, что не по доброй воле обхаживал эту мымру.
– А по чьей?
– Не важно! Это вообще не моё дело… Но я тебе клянусь, Данила: это единственный раз, когда я солгал!
– Значит, больше никогда?
– Никогда!
– Да ты прямо сейчас мне в лицо врёшь! – Я всё-таки сдавливаю горло ублюдка до алых полос на коже.
– Ты о чём? – хрипит гад.
– Я всё видел, Горыч! На парковке сегодня утром… Тебя и Громову.
– Ты всё не так понял!
– Да что там понимать?
– Я объясню!
– Зачем? Хочешь Громову, так забирай! Я не жадный. Только скажи, тебе самому не тошно целовать их всех после меня?
СКАЧАТЬ