– Пришёл к тебе, – приглушённым голосом отозвался мужчина. А у меня мурашки побежали по коже. Ох, как эта ситуация напоминала ту, в магазине! Темнота, мужчина и женщина…
– Это были вы? – удивлённо вырвалось у меня, потому что именно в этот момент сильные мужские руки знакомо легли мне на плечи, спустились вниз к запястьям. Ощущение узнавания осенило меня мгновенно.
– Узнала, – с каким-то тайным удовольствием в голосе произнёс Рощин. И сжал меня в объятиях. Пискнуть не успела, он попросту не дал. Я собиралась возмущённо потребовать отпустить меня и вообще, соблюдать правила приличия. Но разве Тимофей Алексеевич дал мне это сделать.
Я подняла голову, чтобы взглянуть в эти наглые, ледяные серые глаза тёмной ночью. Но вместо этого губы мужчины накрыли мои. Хотела возмутиться, сказать, что так не делают! И вообще, что он себе позволяет?! В ту же секунду язык мужчины проник в мой приоткрывшийся рот. Я задохнулась от нахлынувшего ощущения. И это было как ураган, откровение, свалившееся на меня неожиданно. Одной рукой Рощин прижимал меня к себе, а другой… Что он ей вытворял! Сначала всё было довольно целомудренно. Мы целовались, а рука мужчины массировала мой затылок. После Тимофей начал гладить мою спину, не обошёл вниманием и попку, чуть помяв её рукой. Он делал это так по-хозяйски, словно мы уже оказывались в подобной ситуации не раз. Всего-то две минуты на цокольном этаже.
Нравилось? Безусловно! И я даже не заметила, как стала отвечать, даже слегка приподнявшись на цыпочки, так как стояла гораздо ниже второго начальника. Потом ощутила, как его горячая ладонь прикоснулась к спине. Мои же пальчики осторожно исследовали тело мужчины, решившегося попрать все грани приличия. Что на нас нашло? Не знаю. Мысленно отметила, что барьер, состоящий из моего спортивного костюма и футболки, пал к ногам. Но холода не ощущала. Разгорячённое тело мужчины грело меня почище жарко натопленной печки. Что это, он тоже уже раздет? Когда всё произошло? Да, похоже, я схожу с ума рядом с Тимофеем Рощиным.
Его поцелуи сводили с ума, заставляя терять последний рассудок. Я уже не помнила ни про Петрова со стажёркой, ни про подругу, которая осталась в лагере. Только он и я, спелёнатые густым туманом и нашей страстью, возникшей ниоткуда.
– Настя,– тихо прошептал мужчина в тот момент, когда его горячие ладони выводили на моей спине немыслимые узоры, – Настя-я-я.
Он произнёс это так, словно решил попробовать моё имя на вкус и оно ему явно понравилось. Краешком сознания я отметила, что ещё никто и никогда не произносил его так нежно и волнующе. Попыталась отстраниться, чтобы взглянуть в глаза Рощина, СКАЧАТЬ