Рисуя жизнь зубами. Татьяна Проскурякова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ подростков небольшого поселка Кутулик Иркутской области, родившихся в 1941 году.

      Мои родители учились в параллельных классах, но их взгляды пересеклись во время игры в волейбол. Им было по 15 лет. Юрий, как и многие подростки, не знал, как обратить внимания Жени на себя, ему казалось, что Евгения была неприступной и гордой девушкой, поэтому он решил привлечь внимание Жени, бросая в неё камешки. Это сработало! Они начали встречаться, и их дружба постепенно переросла в любовь.

      Женя, моя мама, родилась в феврале 41-го года. Её отца забрали на фронт, он несколько раз попадал в госпиталь из-за легких ранений. После лечения Валентин Михайлович возвращался на передовую. Но последний раз разорвалась мина рядом с ним, и получил контузию, множественные осколочные ранения, один осколок попал в коленную чашечку, после чего нога не сгибалась. В госпитале, залечив раны, за ним приехала его жена, Анисья Ивановна. Он был такой слабый, что жена несла его на руках от госпитальной палаты до подводы. Подлечившись, Валентин пошёл на работу бухгалтером. Ну а жена работала на элеваторе. После войны в семье больше не было детей.

      Мой отец Юрий родился в многодетной семье. Он родился 23-го июня, был пятый в семье и последний, 22-го июня началась война, а 24-го отца Юры, Иннокентия Андриановича, забрали на фронт, и он так и не увидел своего сына, пропав без вести.

      Мать Юрия, Татьяна Дмитриевна, пятерых пацанов поднимала одна, парни все выросли хорошие. Помогали маме и дома и на работе.

      После окончания школы мои родители разъехались, чтобы получить образование. Юрий уехал в Иркутск, чтобы учиться на зверовода, а Евгения уехала в Ангарск, чтобы учиться на инженера. Но их любовь была сильнее разлуки. Юрий через год переехал в Ангарск и поступил в тот же техникум, что и Евгения. Они поженились на четвёртом курсе. Молодожёны подали заявление на регистрацию, а через неделю расписались и пошли на работу. Свадьба была такая как в те времена, а было это в 1962-ом году.

      После окончания техникума Юрий устроился на завод УВК механиком. Он был молодым перспективным специалистом, поэтому быстро продвигался по карьерной лестнице. Вскоре его назначили старшим механиком.

      Через год родилась я, все были рады, счастливы. Но счастье длилось недолго.

      Мне было восемь месяцев, когда я сильно заболела. Я задыхалась, поднималась высокая температура. Так и попали в больницу.

      Дышать приходилось с помощью кислородной маски. За кислородом маме и пришлось уехать. Мама попросила одну женщину присмотреть за мной, она лежала в той же палате со своим ребенком. Когда женщина подошла к моей кровати, она воскликнула: «Смотрите! Она посинела и не дышит!».

      Видимо, врачи осмотрели меня, кое-как и решили, что я умерла. Завернули в одеяло и унесли в морг.

      На тот момент вошла в морг уборщица, она то и увидела на столе свёрток, который шевелился и пищал, схватила ребёнка и побежала к врачам. А тут и мама приехала с кислородом. Я уже снова лежала в кроватке.

      И начались тяжелые будни, борьба с болезнью.

      Родилась я здоровым ребенком. В полгода поставили прививку от полиомиелита. В 1960-е в Ангарске Иркутской области на свет появлялось много младенцев, которым ставили диагноз ДЦП с сохраненным интеллектом. Но мышцы все стянуты, у кого-то больше, у кого-то меньше. Меня больше всех стянуло. Среди наших знакомых, у кого дети с диагнозом ДЦП. А у нас их семей 5, которые наши родители познакомились на медосмотрах, в поликлиниках, на курортах.

      Врачи винили то плохую экологию, то некачественную вакцину для прививок. Когда я родилась, маме и папе было по 22 года. Узнав, что дочка больна, они были готовы на все, чтобы мне было легче. Я постоянно плакала, – вспоминает мама. Чтобы быть со мной рядом все время, мама бросила техникум.

      Одно из ярких детских воспоминаний, когда в три года меня повезли в Иркутск на врачебный осмотр. В кабинет с дочерью зашёл папа, и мама осталась в коридоре. На тот момент она была беременна братом. Минут через десять отец выскочил, в правой руке держал меня полуодетую, в левой – мои маечка и кофточка. «Неужели все?» – удивилась мама. А он от волнения кое-как одел меня и сказал: «Поехали домой!» приговаривая: «Нет-нет, моя маленькая. Я не отдам тебя никуда». Лишь через много лет я рассказала маме, что врачи предлагали папе отдать меня в интернат. Говорили: «Ну зачем вам неполноценный ребенок-инвалид? Вы еще молоды, родите здорового…» Но мне очень повезло и с родителями.

      Мама попыталась водить меня в санаторный детский сад, когда мне было три года. Но ничего хорошего из этого не вышло. У меня осталось только одно воспоминание, как я, видимо, упала на пол со своего стульчика, на котором постоянно сидела, и меня начали бить по лицу детские сандалики. И с тех пор я узнала вкус крови во рту. У меня были разбиты губы и нос. Мама это увидела, что со мной случилась, и больше туда не повела. Так закончилась посещения в садик.

      Глава 2

      Шли годы. Меня лечили СКАЧАТЬ