Участие органов государственной безопасности СССР в сопротивлении гитлеровским захватчикам на оккупированной советской территории (1941—1944 гг.). А. Ю. Попов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в годы Великой Отечественной войны, заместителя Председателя КГБ при Совете Министров СССР (1956–1959 гг.) генерал-полковника в отставке Сергея Савича Бельченко пришло письмо от бывшего комиссара партизанской бригады Особого назначения НКВД СССР «Смерть фашизму» Петра Леонидовича Червинского.

      Червинский пишет, что 15 октября 1941 года после боя с карателями отряд «Смерть фашизму» оказался в расположении партизанских отрядов «Бати», который высказал недовольство, что чекисты разгромили фашистов возле тихого места их базировании. До этой операции, пишет Червинский, там не было ни одной диверсии. Отряд «Бати», по существу скрывался в лесу.

      Ну и это не так важно. Червинский далее дает следующую информацию, подводя итог деятельности Коляды на оккупированной территории в 1941–1942 гг.: «Для содержания огромной массы людей „Батя“ ограбил в партизанском крае все население, изъял скот и хлеб, поставив на край голода 25 тысяч колхозников. Штаб фронта и Москва потребовали вывода и передачи в ряды Красной Армии всех военнообязанных, осевших в его зоне. Однако „Батя“ этот приказ саботировал. Словом, повел себя как Махно. Самогонный аппарат выгонял самогон круглосуточно. Вскоре „Батю“ вызвали в Москву, арестовали и судили его по обвинению в тяжких преступлениях, а именно: невыполнение приказов о передаче в ряды Красной Армии, скрывавшихся в его соединениях военнослужащих; за разврат и растление молодых патриоток-девушек; за очковтирательство и ложные донесения о проведенных им операциях; за грабеж местного населения»[45].

      Со слов С.С. Бельченко, Н.З. Коляда был осужден на 10 лет лагерей. Отбыл наказание полностью, после выхода на свободу вскоре умер.

      Разобраться в том, почему на одного человека имеются столь разные характеристики сложно, но можно. И можно сделать вывод о том, что негативная информация в отношении личности «Бати», осужденному партизанскому вожаку, определенным людям после войны была просто невыгодна.

      Отчасти этот вывод подтверждает озвученное уже письмо П.Л. Червинского С.С. Бельченко. Червинский пишет о некоем Леониде Громове, который направлялся в соединении «Бати» в 1941 году, не дошел до него, якобы заболел на долгое время и появился в нем в безопасной зоне при ликвидации соединения. Где этот человек был на протяжении почти года – неизвестно.

      Можно предположить, что угодно. Но командир партизанского отряда «Митя» Д.Н. Медведев, действующий в 1941–1942 гг. в соседней Калужской области, говорил о таких случаях довольно просто. «Отдельные группы бойцов, командиров и политработников Красной Армии, попав в окружение, бродили по селам. Видя, что немцев нет, они заходили в каждую деревню и везде встречали гостеприимных хозяев, которые, как правило, выкладывали на стол все, что есть. Эти блуждающие группы жили как сыр в масле. Попав к нам в отряд, где все-таки был установлен определенный рацион, так как мы экономили продукты, рассчитывая на „черные“ дни. Этим товарищам не понравилось это дело. К тому же и ночевать СКАЧАТЬ