Три мушкетера. Д'Артаньян. Кристин Фере-Флери

Чтение книги онлайн.

      Между придворными вокруг стола полыхал спор.

      – Наш долг избавить королевство от еретиков! – воскликнул старец, первым поддержавший Гастона Орлеанского.

      – Так значит, вы хотите не войны, а крестового похода? – осведомился король.

      – Один Бог! Одна страна! Одна религия! – возбужденно выкрикивал его брат.

      Недовольный Людовик опустил на стол кулак, и макет собора покачнулся.

      – Довольно, господа! – повысил он голос. – Замолчите! Мне не нужна новая Варфоломеевская ночь!

      Гастон Орлеанский опустил голову.

      – Колокола собора Сен-Жермен-л’Осеруа будут звонить на этот раз в честь вашего венчания, Гастон, а не в знак дозволения резать гугенотов, как это было 23 августа 1572 года. Вы упомянули Бога, брат мой? Так хочу напомнить: наш отец погиб от руки католика. Советую вам быть осторожнее с излишне набожными друзьями.

      – Ваше Величество намекает… – снова заговорил граф де Шале.

      – Намекаю? Не вижу нужды. Я король, – оборвал его Людовик.

      Граф взглянул на Гастона Орлеанского, как бы спрашивая совета, и затем смиренно приблизился к государю.

      – Дворянство мечтает лишь об одном, сир: сражаться за вас. Мы ваши верные друзья и…

      Кардинал де Ришелье, не принимавший участия в споре, оборвал молодого человека ледяным тоном:

      – У короля нет друзей, у него есть подданные и враги. Пришла пора показать, что мы все его подданные. Не так ли?

      Кардинал орлиным взором обвел собрание. Головы склонили все, но не все охотно. Королева безучастно сидела в своем кресле. Граф де Шале, неумело скрывая недовольство тем, что его так грубо оборвали, повернулся к величественной пожилой даме, державшейся в стороне от спорящих. Богато расшитое платье, прямая спина, высоко поднятая голова – королева-мать, Мария Медичи.

      – Мадам, – обратился к ней граф, – молю вас…

      Но и на этот раз голос молодого графа не был услышан.

      – Кардинал де Ришелье прав, – объявила вдова Генриха IV. – Король – помазанник Божий, ему одному решать судьбу нашей веры и нашей Франции.

      Людовик ограничился одобрительным кивком головы и подал знак кардиналу следовать за ним. Король и кардинал покинули зал Совета, а Гастон проводил их гневным взглядом.

      – Он мнит себя Людовиком Справедливым, но он Людовик Слабак! – выкрикнул принц.

      – Вы научились говорить громко, сын мой? – обратилась к нему королева-мать, вперив в него суровый взгляд. – Вам показалось, вы обращаетесь к брату, однако вы говорите с королем. Научитесь молчать, и, возможно, вас услышат.

      Войдя в часовню, король обернулся к министру.

      – Терпеть не могу подпевалу де Шале. Вы правильно сделали, что поставили его на место.

      – Я поставил его на место, угождая вам, сир. Но я разделяю СКАЧАТЬ