Гостья из прошлого. Алексей Борисов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и бросить вызов хоть всему миру, но у его товарища такой готовности не было. Язык у Юры снова будто прилип к гортани.

      – Давайте уважать собрание, – опомнившись, начала Вероника.

      – Я не вижу собрания. Это балаган и примитивное сведение счетов, – отрезал Алексей.

      Группа хором выдохнула и загудела на разные голоса.

      – Иванников, только вы шагаете в ногу, а все остальные не в ногу? – подчеркнуто спокойно спросила Кирпичева.

      – Мы не на плацу, Людмила Сергеевна, – с холодной вежливостью парировал главный обвиняемый.

      Куратор задумчиво кивнула чему-то своему.

      – Может, Зуев что-нибудь добавит? – спохватилась Янченко. – Он молчит постоянно.

      – Собственно, всё уже сказано, – не вставая, через силу проговорил Юра, и лишь затем до него дошло, что эту реплику можно толковать двояко.

      Скандал докатился до вузовского комитета комсомола. Эпоха оказалась, действительно, не та, чтобы Алексея поперли отовсюду и передали для опытов компетентным органам. Ограничились символическими мерами воздействия. Друзей лишили десятирублевой прибавки к стипендии, также попеняв лично Иванникову на неподобающее поведение. Комсоргу Янченко указали на то, что воспитательная работа в группе запущена. Куратору, как говорили, попало по своей линии.

      – Она с моим отцом знакома, – гораздо позже обмолвился Алексей.

      – То есть? – не понял Юра.

      Отец Алексея преподавал на математическом факультете и часто заседал в приемной комиссии вуза. Пару лет назад Кирпичева, выполняя в свою очередь чью-то деликатную просьбу, попросила его проявить снисхождение к одному абитуриенту. Встретила принципиальный отказ и запомнила этот эпизод. До поры, до времени.

      – Слушай, ты перегибаешь насчет переворота, – не совсем твердо сказал Юра.

      – И как это называть, по-твоему?

      – Наверху сегодня ссорятся, завтра мирятся. Впервые, что ли? Вспомни, какие митинги в Москве были. Ельцин отставки Горбачева требовал, а потом передумал.

      – Сейчас их обоих снесут, – возразил Алексей.

      В политике он был более сведущ, Юра это признавал. То злополучное собрание, как ни странно, побудило его друга к общественной активности, но другого рода. После первого курса Алексей сблизился с неформалами. Этим словом именовали всех, кто норовил проявить себя вне официальных рамок – от филателистов и кришнаитов до антисемитов из общества «Память». Иванников проявил интерес к независимым литераторам, в соответствие с профилем обучения. Писателем или поэтом он не стал, оставшись профессиональным читателем, зато включился в организацию процесса. Литераторы создали свой клуб, впоследствии переименованный в альянс, и Алексея избрали его ответственным секретарем.

      На одно из мероприятий альянса он затащил и Юру, которому тамошняя публика показалась странноватой, хотя не без способностей. СКАЧАТЬ