Государи Московские: Младший сын. Великий стол. Дмитрий Балашов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ завсегда поране, чем здесь, – ответил отец, – вода текучая… Мельницу глядел? – круто перевел он речь.

      – Глядел! – встрепенувшись, отозвался сын, не сразу сообразив, что отец спрашивает о вотчинной мельнице, что вот уже который год все больше и больше требовала починки.

      – Совсем прохудилась. Летом новую ставить нать! – бросил отец. И погодя вздохнул: – Да, от земли просто не уедешь!

      Окинфий же всю дорогу вновь и вновь ворочал в голове родителевы слова. Служили отцу, служим сыну. Редко кто, и то из крайней нужды, бежит от князя своего! Это он знал. Это знал всякий. На том держались и честь рода, и место в думе княжой, и чины, и служба по чинам. Спроста ли отец молвил таковые слова? Они побывали в Криушкине и в Княжеве. Обедали, как потом узнал Федя, у дяди Прохора, и боярин совсем не чинился, ел, что и все.

      – Простой, простой! – с восторгом сказывали ребята. – А важный какой! Ух!

      К ним в избу боярин заглянул тоже. Пролез в дверь медведем. Шуба, каких близко Федя еще не видал, волочилась по полу, прорезные рукава тяжело свисали сзади. Мать засуетилась сперва, потом опомнилась, чинно поклонилась, сложив на груди руки, извинилась, что в затрапезе. От угощения боярин отказался.

      – Не обидьте, Гаврило Олексич! – говорила мать, поднося чары с береженным для редких гостей медом.

      Боярин улыбнулся, снял шапку, пригубил.

      – Не забыла? Оксинья? Нет, Вера?! Ну, за хозяйку, Веру, за веру нашу православную, за чад твоих!

      – Ну-ко, молодцы, подойди близь!

      Щурясь, он осмотрел Грикшу с Федей с ног до головы, спросил:

      – Грамотны?

      Мать замялась несколько, дядя Прохор, вошедший следом, подсказал:

      – Учатся!

      Боярин глянул на дядю Прохора скользом, на мать – внимательно, сказал:

      – Грамота – тот же хлеб. Ты их учи, мать. Вырастут, спасибо скажут.

      Уже на улице, в седлах, когда выехали со двора, Окинфий решился молвить:

      – Добрые ребята!

      – Добры! – задумчиво возразил отец. – Не запускает. А учить бросила. В мужики готовит. Малы еще! Старшему, сказывали, двенадцатый год всего. Наделок им сократить надоть, хоть и жаль. Все одно без отца всей пашни им ноне никак не обиходить… Разве мир поможет!

      Снова перед ними открылось озеро, на котором уже появились разводья и полыньи. Ехали шагом.

      – Ты думаешь, батька твой князю изменить затеял? – негромко сказал Гаврило, не поворачивая головы. Окинфий вздрогнул, едва не выронив повода.

      – Мы вон с Олфером Жеребцом были вместях! А теперича он у Андрея, под меня копает, а я здесь! И князья наши не ладят! Коли и умрет Ярослав и Василий Костромской отречется даже, и то: кто из них получит великое княжение?

      Гаврило Олексич помолчал и добавил, вздохнув:

      – Сумеем мы с тобою посадить Митрия Лексаныча на владимирский стол, самим тоже быть наверху. Только одно дело, как мы решим, а другое – как татары захотят!

      Он подобрал поводья, и конь СКАЧАТЬ