Дерсу Узала (сборник). Владимир Арсеньев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      День кончился. Последние отблески вечерней зари угасли на небе, но прохлады не было. Нагретая земля и вечером ещё продолжала излучать теплоту. Лесные травы благоухали. От реки подымались густые испарения. Казаки вокруг бивака кольцом разложили дымокуры. Люди и лошади жались к дыму и сторонились чистого воздуха. Когда все необходимые бивачные работы были закончены, я приказал поставить свой камарник и забился под спасительный полог. Через час стемнело совсем. Взошла луна и своим мягким фосфорическим светом озарила лес. Вскоре после ужина весь бивак погрузился в сон: не спали только собаки, лошади да очередные караульные.

      На другой день было ещё темно, когда я вместе с казаком Белоножкиным вышел с бивака. Скоро начало светать; лунный свет поблек; ночные тени исчезли; появились более мягкие тона. По вершинам деревьев пробежал утренний ветерок и разбудил пернатых обитателей леса. Солнышко медленно взбиралось по небу всё выше и выше, и вдруг живительные лучи его брызнули из-за гор и разом осветили весь лес, кусты и траву, обильно смоченные росой.

      Около первой зверовой фанзы мы действительно нашли небольшую тропинку, отходящую в сторону. Она привела нас к другой такой же фанзочке. В ней мы застали двух китайцев. Один был молодой, а другой – старик. Первый занимался охотой, второй был искателем женьшеня. Молодой китаец был лет двадцати пяти, крепкого телосложения. По лицу его видно было, что он наслаждался жизнью, был счастлив и доволен своей судьбой. Он часто смеялся и постоянно забавлял себя детскими выходками. Старик был высокого роста, худощавый и более походил на мумию, чем на живого человека. Сильно морщинистое и загорелое лицо и седые волосы на голове указывали на то, что годы его перевалили за седьмой десяток. Оба китайца были одеты в синие куртки, синие штаны, наколенники и улы, но одежда молодого китайца была новая, щеголеватая, а платье старика – старое и заплатанное. На головах у того и другого были шляпы: у первого – соломенная покупная, у второго – берестяная самодельная.

      Манзы сначала испугались, но потом, узнав, в чём дело, успокоились. Они накормили нас чумизной кашей и дали чаю. Из расспросов выяснилось, что мы находимся у подножия Сихотэ-Алиня, что далее к морю дороги нет вовсе и что тропа, по которой прошёл наш отряд, идёт на реку Чжюдямогоу[78], входящую в бассейн верхней Улахе.

      Тогда я влез на большое дерево, и то, что увидел сверху, вполне совпадало с планом, который старик начертил мне палочкой на земле. На востоке виднелся зубчатый гребень Сихотэ-Алиня. По моим расчётам, до него было ещё два дня ходу. К северу, насколько хватал глаз, тянулась слабо всхолмлённая низина, покрытая громадными девственными лесами. В больших лесах всегда есть что-то таинственное, жуткое. Человек кажется маленьким, затерявшимся. На юг и дальше на запад характер страны вновь становится гористый. Другой горный хребет шёл параллельно Сихотэ-Алиню, за ним текла, вероятно, Улахе, но её не было видно. Такая топография местности меня немало удивила. Казалось, что чем ближе подходить к водоразделу, СКАЧАТЬ