Образование. Историко-культурный феномен. Евгений Белозерцев

Чтение книги онлайн.

      Далее В. С. Библер приходит к фундаментальному выводу: «Сознание, пробужденное XX веком, замечает, что в том же едином ключе и, скажу определеннее, – в ключе культуры необходимо сейчас понимать и развитие самой науки, еще недавно породившей схему „восходящего развития“, „уплотнения“ знаний и т. д. „Принцип соответствия“, идея „предельного“ перехода, соотношение дополнительностей, парадоксы теории множеств в математике, вообще парадоксы обоснования начал математики – все это заставляет утверждать: наука также может и должна быть понята и развиваема как феномен культуры, то есть (теперь отважимся сказать: „то есть…“) как взаимопереход, одновременность, разноосмысленность различных научных парадигм, как форма общения античных, средневековых, нововременных форм ответа на вопрос: „Что есть „элементарность“, „число“, „множество“ и т. д.?“ Снова тот же культурологический парадокс: не обобщение, но общение различных форм понимания – вот формула движения к всеобщности в современных позитивных науках»[73].

      Библер обращает наше внимание на два таких сопряжения.

      «Так, все названные феномены культуры – искусство, философия, нравственность… имеют действительно культурный смысл не перечислительно, но конструктивно, в Органоне данной культуры. Внутри каждой культуры искусство, философия, нравственность, теория также приобретают свою особую „персонажностъ“, персонализируются в общении друг с другом, на грани этих различных форм бытия в культуре. Здесь действующие лица – Поэт, Философ, Герой, Теоретик, постоянно погружающие в себя свой внешний диалог. Между этими действующими лицами складывается своя трагедия, со своим единством места, времени, действия. Платон современен Канту и может быть его Собеседником (в культуре) лишь тогда, когда Платон понят в своем внутреннем общении с Софоклом и Эвклидом; Кант – в общении с Галилеем и Достоевским.

      Но если так, то угадывается еще один, возможно, конечный или изначальный трагедийный строй.

      Эта культура способна жить и развиваться (как культура) только на грани культур, в одновременности, в диалоге с другими целостными, замкнутыми „на себя“, на выход за свои пределы, культурами. В таком конечном (или изначальном) счете действующими лицами оказываются отдельные культуры, актуализированные в ответ на вопрос другой культуры, живущие только в вопрошаниях этой иной культуры. Только там, где есть эта изначальная трагедия трагедий, там есть культура, там оживают все вточенные, встроенные друг в друга трагедийные перипетии. Но совершается это общение (и взаимопорождение) культур только в контексте настоящего, то есть для нас, в культуре конца XX века.

      Причем, вся данная культура (скажем, античности) должна быть понята как единое произведение, созданное и пересоздаваемое одним (воображаемым) автором, адресованное насущному и невозможному „читателю“, в канун века XXI»СКАЧАТЬ