Иисус на Русской равнине, или Иррацио. Максим Яковлев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ сами делали, ну, почти всегда, без окрика, без напоминания; старших слушались, пусть не во всём, не сразу, но чтобы послать их матом?!.. Что ж это с народом станется?..

      – А вы-то их любите сами? – спросил Иисус.

      – Я-то? конечно, я мать… – но задумалась. – люблю ли? уж я и не знаю… Не знаю.

      Анна прервалась на слове. Никто не мешал ей ушедшей в себя…

      Какое-то время спустя, сказала:

      – Вот она в чём загвоздка. Любить. А что такое любить? Никогда об этом не думала, просто говорила: люблю то, люблю это, ребёнка, мужа… Наверное, когда что-то нравится сильно-сильно… нет, не то, нравится, это другое, а любить… Ну, как мне любить его, если он всё поперёк мне делает, и говорит поперёк, чтоб по его всё было… И как мне её любить, уж и так и сяк перед ней танцуешь: «доченька», «дочура», всё для неё, а она простого спасибо не скажет! Обидно же! Разве я не любила бы?! Да я бы, ой… Я бы, так, может, хотела любить, как никто. Обида душит…

      – Лучше не скажешь, – отозвался Иисус.

      – Правда? Я чувствую, что правда, так и есть. Обида. А когда обида, тут и психанёшь, да ругнёшься, да сама и обидишь, и вся душа чадит, вся в дыму, и всё застит, где уж там белый свет… – Анна вздохнула и выдохнула, и чуть улыбнулась, – вроде полегше стало…

      Приходил к нему отец Артёмки, сорокалетний «Камаз» (по прозвищу от сельчан), Андрей Михайлович Комонь, мужик большой и надёжный, но вспыльчивый, водитель-дальнобойщик, работавший на известную торговую сеть. Увидев, что Фёдор по-свойски остался послушать их, всё же сказал:

      – Фэд (так он называл его), ты выйди, ладно? У меня тут… в общем, надо, пойми. Без ссоры, слышь? – крикнул уже вдогонку Фёдору, выходившему на крыльцо.

      С крыши крыльца свисали струи дождя, наполнявшие длинную лужу, похожую контуром на Байкал. Фёдор поёжился, осклабился на взгляды стоявших под зонтами посетителей, подмигнул, и перепрыгнул на траву подвялую, нашёл в ней два булыжника подходящих, приладил их в луже, сверху наложил залежалую под крыльцом, с погнутыми на изнанке ржавыми гвоздями – червяками, доску, смирившуюся было со своей негодностью (а и сгодилась под старость-то!), встал на неё, притопнул – надёжно! Снова взбежал на крыльцо довольный по-детски…

      – Чтоб не утонули!

      И все улыбнулись.

      В это время Камаз, он же Андрей Комонь, всё никак не мог начать разговор, видать, набирался духу…

      – Даже не знаю, как сказать, потому что, в общем-то, я нормальный, – усмехнулся Камаз. – Может быть, для начала, немного о себе нужно пару слов?.. Живу здесь со своей Людмилой, она местная, заведует в детском саду, я челябинский, в Анапе познакомились, ну, и… вот Тёмка подрос уже, второго ждём. Я это к тому, что у нас всё в норме, и машина есть, «Шевроле-Нива», я ж за нормальные бабки мотаюсь, пока хватает, чтобы как-то держаться. И вот, к чему я это… Если честно, чувствую себя безпросветно. Спроси меня почему? Я скажу почему. Потому что нет тяги жить, понимаешь?! Нет во мне интереса ни к чему на свете. СКАЧАТЬ