Привратник. Александр Прозоров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Из вас вышел бы хороший профессор, Кристофер, – кивнул Варнак. – С душевностью умеете говорить, с азартом. Я бы вам возразил, но к сожалению, уже не очень понимаю, что именно вы хотите мне доказать и что я должен найти в интернете на этот раз?

      – Простите, – вскинул руки монах. – Кажется, я слишком увлекся. Увы, в наше время трудно встретить человека, которому интересна современная фундаментальная наука. В большинстве случаев люди интересуются лишь наукой светской, склонной больше потешать, чем познавать. От исследований, которые спускают миллионы долларов на оттачивание методики окраски кошачьих усов или определение уровня аппетита в зависимости от цвета тарелок, меня, знаете ли, трясет. Видимо, многие современные диетологи искренне уверены, что негры Лесото ходят такими тощими потому, что кушают из синих тарелок, а не из розовых.

      – Вам, Кристофер, наверное, нужно просто выговориться. – Варнак продолжал шарить среди интернет-справочников. – Может, и правда на преподавательскую работу пойти?

      – В ЦЕРНе слишком мало специалистов, владеющих русским языком. А командировки к вам выпадают все чаще и чаще. То у вас ПИК построят, то свой ТОКАМАК возводить начнут, то новые компенсаторы для АЭС придумают… Боюсь, с моей загрузкой мне будет не до лекций.

      – А где вы так хорошо овладели русским языком?

      – Эмиграция первой волны, – отвернулся к окну монах. – Бабушка с дедушкой уехали сразу после семнадцатого. Она была уже в положении, побоялись… Ну, а дальше уже понятно. Обратной дороги не получилось. Мама с отцом дома говорили, конечно же, больше на французском, иногда на немецком, но с родителями общались по-русски и меня поощряли. Как видите, оказались очень правы. Мне это сильно помогло и в работе, и с образованием.

      – Учились в России?

      – Нет, но переводы с русского были очень востребованы. К тому же, когда в конце прошлого века многие ваши специалисты согласились работать в наших лабораториях, в большинстве институтов и университетов русский язык оказался не то что вторым, а первым языком научных дискуссий. И тут у меня тоже имелась хорошая фора перед коллегами. Я слышал очень многое из того, чего они не понимали или чем с ними не хотели делиться ваши специалисты.

      – Теперь делятся?

      – Советские тайны уже давно устарели, друг мой, – почему-то грустно улыбнулся Истланд. – А новые стали общими.

      – Вы сказали, что родители общались то на немецком, то на французском. Так в какую же из стран эмигрировала ваша семья?

      – В Швейцарскую Конфедерацию, товарыщ… – засмеялся он. – У нас четыре государственных языка, и хотя бы на двух из них сносно говорят практически все. Да еще без английского в наше время трудно. Так что зубрежки на мою долю в детстве выпало изрядно. Французский и русский люблю уже потому, что их учить не пришлось. Я с ними вырос.

      – О, наши молодые возвращаются, – СКАЧАТЬ