В этот момент на противоположной стене затрещали и зашумели часы. Раздалось неизменное: «бом», с шумом из своего деревянного домика следом выскочила кукушка. Обе женщины замерли, считая удары.
– Ох, уже девять! Ну что ж, пора ложиться спать! – первой нарушила тишину Вера Николаевна и стала убирать вещи, разложенные на диване. – Как говорил твой дед Порфирий: "Утро вечера мудренее!".
– Да. Пора. – нехотя согласилась Ростовская.
Глава 9. Разговор у костра
14 сентября 1988 года.
– Мы затопим в доме печь, в доме печь. Мы гитару позовём со стены… – разноголосое пение доносилось с берегов небольшого живописного озера.
На поверхности прозрачной водной глади отражались звезды, усеявшие ночное небо словно маленькие бисеринки, и пляшущие огни костра. Яркое пламя освещало весёлые лица парней и девчат, которые пели под гитару походные песни. Поодаль от них словно индейские вигвамы стояли брезентовые палатки. Туристический лагерь аккуратно расположился между густым лесом и прохладным озером.
– Тебе не холодно? – спросил Дмитрий Булавин, накрывая тонким одеялом Яну Ростовскую, которая сидела на бревне давно упавшего дерева.
– Спасибо! – улыбнулась девушка.
Яна повернулась к нему лицом, освещаемое бликами костра. Её большие глаза светились счастьем.
– Как здесь хорошо! – произнесла она воркующим голосом.
Внезапно подул лёгкий ветерок, от чего всколыхнулись языки пламени.
– Дима, ты знаешь, посмотрев на этот костёр, я сразу вспомнила свое детство, пионерский лагерь. Там мы также пели под гитару возле костра. Только песни были детскими. Ностальгия какая-то. – Ростовская, поёжившись, прижалась спиной к груди возлюбленного. При этом её глаза мечтательно глядели куда-то вдаль.
– Ты так говоришь, как будто ты уже старушка. Тебе всего лишь восемнадцать лет. – пожурил её Булавин. – Маленькая ты у меня ещё.
Он нежно приобнял девушку.
Внезапно Дмитрий почувствовал легкий толчок в локоть – парень в брезентовой куртке положил рядом с костром сухие ветки.
– Прошу прощения. – обратился он к Булавину.
– Ничего страшного!
– А ты знаешь, я люблю раннюю осень. В этот период я чувствую себя какой-то умиротворенной. Возможно это чувство мне привили наши классики – Пушкин, Лермонтов, Тютчев. – С небольшими паузами перечисляла Яна Ростовская. – Есенин, Некрасов, Цветаева.
– Яна, ты забыла про Бунина.
– Ах, да! Лес точно терем расписной… – Яна продекламировала стихотворение русского поэта от начала до конца.
Булавин от удивления захлопал в ладоши.
– Браво! СКАЧАТЬ