В другой жизни. Евгения Высоковская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ два года, которые стерлись. Надо будет сделать перестановку, чтобы избавиться от неприятных ощущений. А может, вообще ремонт затеять. И мебель заменить. Начала я с кресла-груши, настолько удобного и уютного, что из него вообще не хотелось вылезать. Кстати, странно. Не помню, чтобы когда-то раньше в таких сидела, но ощущения комфорта очень знакомые. Тактильная память исчезнувших лет?

      Дальше кресла дело пока не пошло: я осторожничала с лишними тратами. Оказывается, у меня сохранились какие-то небольшие сбережения, да и Максим сказал, что без средств меня не оставит, но к нему за этим мне обращаться было уж совсем неудобно. Надо было найти какую-нибудь работу, все равно, что, хотя бы на первое время. Я бы попробовала даже вернуться на старое место, но фирма, к сожалению, разорилась.

      Я вернулась к фотографиям Максима. На некоторых он был один, позировал на фоне каких-то достопримечательностей. Неужели это я его снимала? И было несколько совместных фото, их я особенно тщательно разглядывала. На многих снимках он улыбался или даже смеялся, и улыбка просто подкупала, украшая его невероятно. При встрече он был слишком серьезен и напряжен и только поджимал нервно губы, а здесь выглядел совсем другим человеком. Однако улыбка не была дружелюбной и открытой, как бывает, когда человек искренне смеется, показывая истинное свое лицо, обнажая душу. Нет, она хоть и казалась естественной и глаза тоже смеялись, но при этом в улыбке присутствовала некая хитреца и снисходительность. Максим представлялся мне этаким пройдохой и баловнем судьбы. А в голову снова пришло слово «мерзавчик», а еще почему-то «алчная улыбка».

      У него была забавная привычка капризно поджимать губы, складывая их уточкой, но то, что жутко выглядело на миллионе фотографий девушек в Инстаграме, у него выходило органично и мило. Он был чертовски хорош собой, и я все недоумевала, как же я умудрилась такого увлечь, да так, что он ждал меня четыре года. Что такого во мне особенного? Я снова попыталась вспомнить или хотя бы представить нас вместе. Даже воображалось с трудом.

      Снимки запечатлели нас на каком-то пляже, затем на многолюдных улицах с вывесками на английском и немецком языках, еще на двух за нашими спинами сверкали под солнцем горы, укрытые снегом. Я не помнила ни одно из этих мест. Как ластиком стерли. А ведь это ужаснее, чем можно себе представить. В кинофильмах люди, потерявшие память, выглядели растерянными, дезориентированными, но я чувствовала настоящую панику. Это же часть моей жизни! Мне не так жаль было четырех лет, что я пролежала в коме, как этих двух, во время которых столько всего произошло. Можно ли это повторить? Захочет ли Максим пройти снова этот путь со мной? Как он вообще меня дождался, где нашел на это силы? Я с невольным уважением подумала о своем незнакомом мне возлюбленном. Вряд ли, конечно, он, с его внешностью и манерой рисоваться, хранил мне верность, но я совершенно на него за это не злилась. В конце концов, я могла и не очнуться. К тому же, боль ревности по отношению к нему была совсем мне не знакома. Я же ничего к нему не чувствовала.

      На СКАЧАТЬ