Жизнь и смерть русского рока. Время колокольчиков. Илья Смирнов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с точки зрения русской традиции в ней нет ничего нового: для наших народных песен всегда была характерна так называемая «лестница чувств», встречаясь с которой исследователь может с достаточной уверенностью отнести произведение к фольклору, а не к авторскому творчеству[17]. Эта особенность была утрачена уже городским романсом, в котором аффект обычно не меняет знака, и возродилась на новом витке спирали в рок-эстетике начала 1980-х.

Последний концерт Высоцкого

      Нетрудно заметить, насколько точно эта эстетика совпала с тем, как понимал «авторскую песню» Владимир Высоцкий. Похороны первого барда стали, по точному наблюдению Александра Градского, его «последним концертом» и крупным событием в русской истории – фактически это была первая массовая политическая манифестация в Москве с 1927-го, когда троцкисты осмелились выйти на улицы против власти. Теперь деспотия клонилась к закату. И даже основательная «олимпийская» чистка Москвы, на улицах которой в июле 1980 года было больше людей в форме (призванных со всего Союза), чем в штатском, не помешала огромной массе народа (по оценкам милиции, около 150 тыс. человек) собраться к театру на Таганке, чтобы проводить в последний путь своего поэта. Когда власть в оскорбительной форме отказала людям даже в этом (в праве попрощаться), кордоны МВД, КГБ и олимпийских голубых «дружинников» (специально для иностранцев в веселенькой униформе) были сметены, и огромную Таганскую площадь заполнило людское море. То тут, то там возникали схватки с милицией. Над эстакадой поднималось панно «Наш советский образ жизни», на которое забирались молодые люди, чтобы сверху видеть театр. Непонятно, ради чего их стали оттуда стаскивать; наконец, остался один простой мужичок пролетарского вида, он сидел в центре панно с бычком «Беломора» в зубах, и его грязные ботинки приходились как раз на слово «советский». А с двух сторон к нему приближались мрачные серые фигуры с недвусмысленными намерениями. И тут вся площадь, как по команде, повернулась к этому панно и сказала: «Не смей!» То есть кричали все разное, кто – «Опричники!», кто – «Позор!», кто – «Долой!», но получился такой мощный вопль стотысячеголового существа, что серые фигуры замерли. Так и зафиксировалась на несколько секунд немая сцена: мужичок с «Беломором», две фигуры из Салтыкова-Щедрина с протянутыми к нему руками, и под всем этим безобразием надпись: «Наш советский образ жизни».

      «Вы знаете: приехал из Питера уркаган и пел блатные песни, например, “Ты дрянь”». «Майк» Науменко. Фото из личного архива Ильи Смирнова

      Помню тех, кто стоял тогда плечом к плечу на площади: рабочий Леня Дубоссарский, художник-концептуалист Свен Гундлах, мастер путей со станции «Лихоборы» Сергей Семин, математик Женя Матусов…

      Это и была будущая аудитория рок-музыкантов 1980-х.

Ленинградская школа,

      основанная БГ, породила самобытный русский рок отчасти как бы против собственной воли: как Колумб открыл Америку по дороге в Индию и Японию, так же и наши герои, занимаясь просветительской деятельностью, переносили СКАЧАТЬ