Душевный монолог. Елена Александровна Асеева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ волны ударились о камни известняка более мощно, оставив на их изъеденных, изрытых желтовато-белых поверхностях мельчайшие слезинки воды, еще поколь не выплаканной по ушедшему близкому, дорогому человеку.

      И тот же миг, с под ног, из дотоль прикорнувшего костра, выпорхнул вверх горьковатый дым, унося в небеса капли воды и слез, оставленные Черным морем и моими глазами. Унося их туда в бесконечное междупутье, в синеву ночного небесного купола, к звездам чтобы запечатлеться надгробием о тебе, мой близкий, дорогой человек, ушедший навсегда.

      Коса Тузла пролегла изогнутой полосой по Керченскому проливу и тем самым разграничила Азовское море и Черное, разделила темную его синь и лазурь, порой схожую с дневным небосводом, по линии горизонта входящую в единую черту. Хотя сейчас, в ночи, когда солнце ушло на покой, скрывшись где-то в Крыму, стало невозможным рассмотреть цвет моря, и только хохолки пенных волн, выплескиваясь на брег в шаге от моих ног, все поколь наблюдались белыми своими комками. Синедь же самого моря теперь образовывала сплошной рисунок, смыкаясь с небесным куполом в единую картину, совсем чуть-чуть на линии воды и выси, очерчиваясь отдельными слезинками огней пришвартованных кораблей, ожидающих выгрузку в порту. Однако и тут было не все так спокойно и мрачно, и справа, как и слева, на едва воспринимаемом стыке неба и земли, в Крыму и Тамани, еле-еле перебрасывались каплями света людские жилища, подсвеченные огнями окон, рекламными вывесками и фонарями. Само сияние света из той дали, что наблюдалось с косы Тузла, где удавалось отдохнуть долгие годы летними днями и ночами, тоже казалось слезинками, теперь только пролитыми небосводом иль лишь случайно оброненными на землю.

      Вкус моря, солено-песчаный, ощущался даже на языке, и едва крошился соприкасающимися губами. Верно, он попадал на кожу лица как раз в тот момент, когда очередная волна накатывала на бережок, своей кудлатой челкой слегка облизывая песчаные его просторы, милуясь с ними, перешептываясь, посмеиваясь. Отдельные песчинки, уцепившись за губы, я смахивала кончиком языка, ощущая на них тепло пережитого июльского дня сохранившегося от разомлевшего на небесной тверди солнечного светила.

      И пахло на Тузле жаром лета, легкой кислинкой водорослей и горечью цветущей полыни, притаившейся недалече, да самую толику покачивающей своими желтыми шариками соцветий.

      В этой ночи, темной, лишенной луны и месяца, в которой только и были видны в сапфировых небесах мельчайшие звезды, время, всего на миг, сдержало свой безудержный бег, чтобы даровать возможность задуматься и оглядеться. И конечно смахнуть со щеки затаившуюся слезинку, такую же яркую как ее отражение на небосклоне, как движение души в космическом пространстве, междупутье, мироздании.

      Тузла перекатывала воды Азовского моря, вспять Черному, бурчливо и торопливо, и потому позади меня слышалось нескончаемое недовольство. И там о камни известняка, мощные и, вроде как изрубленные мотыгой, ударялись волны более жестко и беспощадно, стараясь пробить вставшую СКАЧАТЬ