Идеальное убийство. Вадим Иванович Кучеренко

Чтение книги онлайн.

      – Мне нужно знать, что ты обо всем этом думаешь, – быстро произнес я, не дожидаясь, пока ее болотно-зеленоватые глаза превратят меня в безмолвный камень. И зачитал ей объявление, старательно выделяя некоторые слова интонацией. Например, «не из дешевых».

      Реакция Марии оказалась несколько неожиданной для меня. Ее взгляд смягчился.

      – Все так плохо? – спросила она. – Я могу дать тебе немного денег, если…

      Я возмущенно фыркнул, как рассерженный кот, и гневно заявил:

      – Не говори глупостей!

      Это было, по меньшей мере, несправедливо, учитывая, сколько раз я брал у нее в долг. Но Мария не стала акцентировать на этом факте внимание и только спросила:

      – Ты устал писать?

      Непредвиденный вопрос, как это часто бывало, когда я разговаривал с Марией, поставил меня в тупик. Пока я думал, что ответить, она рассудительно заметила:

      – Писать книги – это каторга. Постоянный и напряженный ежедневный труд выматывает человека физически и опустошает душевно. Лучше всех об этом сказал Маяковский. «Изводишь единого слова ради тысячи тонн словесной руды». А потом застрелился…

      Она с тревогой посмотрела на меня.

      – У тебя, надеюсь, нет подобного желания?

      – Вот о чем я не думал, когда писал это объявление, так это о самоубийстве, – хмыкнул я. – Да, я знаю, что со временем маститые писатели и поэты часто превращаются в механизм по извлечению строк из изнемогающего мозга. Вдохновение, устав, уползает, жалобно скуля, в глубины подсознания и уступает место трезвому расчету. Но в том-то и загвоздка, что я…

      Я замолчал, не в силах это выговорить. Но Мария поняла сама.

      – Не известный писатель? – спросила она сочувственно. – Но я верю…

      Однако теперь уже я не дал договорить ей.

      – И я тоже верю в себя, – сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно. – А это объявление всего лишь рекламная акция. Я долго ждал, когда народные массы начнут читать мои книги. А потом вспомнил о мудром Магомете, который идет к горе, если та не идет к нему. Мой расчет на то, что люди из простого любопытства заинтересуются человеком, который настолько смел или нагл, что берется учить других своему ремеслу. – Я помолчал, давая Марии время осмыслить сказанное, а потом добавил, но уже с гораздо меньшим воодушевлением: – Пусть это даже будут не читатели, а такие же писатели и поэты, как и я. Ты помнишь евангельскую притчу о сеятеле?

      Мария молча кивнула.

      – Я переосмыслил ее, – заявил я с апломбом. – И думаю, что бросаю зерно в добрую землю. Теперь мне остается только запастись терпением и ждать всходов.

      – А ты сможешь? – спросила Мария, с сомнением глядя на меня.

      Я не стал произносить банальные фразы вроде той, что терпение – это добродетель, и само по себе оно горько, но плоды СКАЧАТЬ