Все изменилось однажды, когда Гор-Кха, посмотрев на нее, не стал брать сразу, а принялся медленно гладить, по шее, груди, животу и ниже. И, уже напрягшаяся, Ренехбех вдруг с удивлением почувствовала, как откликается её тело, как по нему разливается теплая дрожь и наполняется сладким тянущим зудом низ живота. Последовавшее соединение уже не было ей неприятно. А на утро, проснувшись, она обнаружила, что лежит в объятьях мужа, и он ласково проводит пальцами по её шее – и знакомая сладкая боль вернулась опять. И, когда он брал её в этот раз, Ренехбет вдруг показалось, что её тело затопил разлив, как бывало с Рекой – мощный и сокрушительный, она дрожала, выгибалась и кричала, не в силах облечь в слова наполнявшее её счастье, о котором раньше не имела и понятия. Когда же все окончилась, муж не откинулся от неё, а обнял, и она прижималась к нему, все еще дрожа от пережитого.
А после этого Гор-Кха впервые говорил с ней – не объясняя, что надо делать. Просто говорил, распрашивая о её детстве, о Ме-Нари, о семье. И Ренехбет вдруг поняла, что рядом с ней каждую ночь спит не свирепый чужак с гортанным говором, а действительно тот, кто стал её мужчиной. И она не так отчаянно одинока здесь, как ей казалось.
Но теперь он ушел, и сегодня, как и в предыдущие дни, ей нужно было выйти одной в Нехе. И не просто выйти – вчера к ней пришла женщина, чьего имени она не запомнила, но это была одна из тех, кто ходил вместе с Седжи. Она сказала, что жрец приглашает её к себе в жилище на следующее утро. Ренехбет за время, проведенное в Нехе, уже отвыкла, что местные женщины разговаривают с ней, как с равной – все они опускали глаза, и в голосе звучал благоговейный страх. Нельзя сказать, что посланница Седжи была непочтительна, но страха в ней не было совершенно точно, а слова жреца она передала так, что было неясно, приглашение это или приказ.
Ренехбет все еще не понимала старого жреца. Тогда, на берегу, и потом, он обращался к ней, как когда-то отец – но его взгляд, становившийся пронзительным, когда он говорил о своем Боге-Соколе, и сейчас пугал её, как испугал в тот самый первый день. И еще тревожнее становилось от того, что она поняла – Седжи у её мужчины вызывал сходные чувства. Конечно, Гор-Кха никогда бы этого не показал, но она видела явное – жрец, с его изогнутым посохом в правой руке смотрел на уари без всякого страха, и говорил с ним как с равным. Единственный в Нехе… хотя нет, есть еще Себех.
Но что Седжи хочет от неё сейчас? Может сегодня – день какого-то обряда, о котором она не знает, а должна знать? На этой неделе она рассудила еще один женский спор – две сестры спорили из-за мужчины, обещанного их семье, и приняла от другой женщины жертву Нехбет об удачном разрешении от бремени. Все ли она сделала правильно?
СКАЧАТЬ