Кроме нас в камере было ещё пара десятков человек: какие-то бродяги, пьянчуги и несколько непонятных личностей со злыми глазами. Наше появление как будто никто не заметил, всем было наплевать, кто мы такие и зачем нас сюда приволокли. Мы спокойно уселись на скамью и стали ждать неизвестно чего. Кстати, оружие у нас забрали, а вот деньги трогать не стали, кошели так и болтались на поясе, пояса нам вернули, чтобы выглядели благообразно, а не как в платьях.
Наши деньги привлекли некоторых сидельцев, правда, орк своими габаритами у любого отбивал желание что-то у нас требовать. Только один из пьяниц попытался что-нибудь выклянчить, но был послан очень далеко, после чего грустно вздохнул и уселся в углу дальше мучиться головной болью.
Порадовало то, что когда десятник обыскивал мою сумку, увидел в ней травы и некоторые настойки, он даже уточнил, не являюсь ли я травником. Получив утвердительный ответ, кивнул своим мыслям и вернул сумку. В этом плане у них всё было вполне демократично, не стали засовывать в камеру без всего, лишали только оружия. Видимо остальное заберут потом, если посчитают нас преступниками.
Пять суток мы просидели в камере, повлиять на ускорение процесса не пытались. Вон наши недоброжелатели из соседней камеры попытались надавить на стражников, так четыре человека получили плетей, чтобы не орали лишнего. Кстати, ко мне на самом деле было особое отношение, наверное, как к травнику. За помощью обратились чуть ли не сразу, как сюда посадили, попросил один из стражников. У него была проблема с половой активностью, я сделал ему специальный отвар, который нужно пить. Он ради этого даже нужные травки где-то раздобыл и выпустил из камеры, пока я готовил ему лекарство. Вещи, снятые с наших лошадей, тоже были в тюрьме, при ней имелась камера хранения, если эту комнату можно так назвать. Похоже, с кучей вещей сюда попали только мы и наши преследователи.
В общем, после этого случая меня даже кормить стали отдельно, а может, ко всем травникам так относятся, кто его знает. В общем, всем притаскивали какую-то бурду в бадье, а мне – в отдельной кастрюльке. Разумеется, я делился со своим другом, на остальных не обращал никакого внимания, они мне никто.
За прошедшее время мы уже всё обговорили. Решили, что он мой охранник, придумали версию, что на меня напали, а он как мой верный телохранитель меня защищал. Так больше шансов, что Орн останется в живых. В землях людей с нелюдями особо не церемонятся, пусть лучше все обвинения предъявляют мне, если таковые вообще будут. В двери было небольшое окошко, через которое я видел, что наших преследователей тоже никто не собирается допрашивать. Да вообще никого на допросы не таскали, попытался об этом расспросить местных завсегдатаев, но те ничего не рассказали, а силой принуждать к ответам не стал, не хотелось тоже плетей отведать.
Работу местной судебной системы удалось оценить только к утру шестого дня нашего СКАЧАТЬ