Как-то дочка пришла навестить папу на новом месте. Роберт Архипович отметил, что девица мила, воспитана, хозяйственна. Отец сокрушался, что давно пора замуж. Скоро 25 уж стукнет, а она всё одна-одинёшенька. Другие уже сыграли свадьбы, многие на сносях. Эта ж из библиотеки своей не вылезает. Разве найдёшь так кавалера?
– И ладно, если б кривая или страшная, – во время перекуров жаловался Евгений Никитич. – Девка как девка. Похитрее только надо быть: губёшки поярче накрасить, на праздники всякие ходить, танцы. И общение находить не только с литературными героями. А то «Онегина» наизусть шпарит, а как кавалер на горизонте нарисуется – так в ступоре, двух слов связать не может.
«У вас товар, у нас купец», – подумал Роберт Архипович. После знакомства с Катей ему он укрепился в мысли женить сына, пока очередная вертихвостка ребёнка в подоле не принесла с претензией, что от него.
Катерина понравилась Генриху. Девушка оказалась достаточно симпатичной, неглупой, хозяйственной. У неё были все качества жены, с которой сложится стабильная семья. К тому же он оказался первым мужчиной в её жизни. Ощущение прикосновения к раннему подснежнику, цветку, которого раньше не касался никто. Генрих по-своему изучал её как диковинный экземпляр, она всё сильнее влюблялась в него.
Со свадьбой тянуть не стали, сыграли уже через три месяца. Катерина была на седьмом небе от счастья, готова была круглые сутки лелеять молодого мужа, и каждый день удивлять новыми блюдами. Сначала это нравилось, но через несколько недель супругу захотелось немного снизить волны океана обожания и получить хоть чуточку свободы. Генрих решил, что надо переключить внимание жены, самый лучший вариант – на ребёнка.
Первую годовщину после свадьбы они встречали уже втроём – с Надей, Наденькой, Надюшей, его первой дочкой. Она больше походила на папу, хотя в маленьком личике улавливались и мамины черты. Была любознательной, но не капризной. Словом, радостью и гордостью молодых родителей.
Генрих получил копию семьи отца: он работал, жена на хозяйстве и с их первенцем. Свекровь – она всегда была на связи – помогала довести любое дело до идеала. Иногда Генрих даже терялся в своих ощущениях, где находится: ребёнком в доме отца или взрослым в своей семье. Был ли он счастлив? Наверное, да. Хотя и лишён той страсти и азарта, как в отношениях с другими девушками. А порой было откровенно скучно.
По отцовскому совету он научился организовывать себе командировки, чтобы развеяться. Однако откуда бы он ни возвращался – своего рабочего кабинета или аэропорта – он всегда знал, что дома его любят и ждут. Что именно он оставался центром вселенной для жены и дочки.
Время летело незаметно, легко отматывая недели, месяцы, годы. Генрих чувствовал себя человеком, СКАЧАТЬ