По понятиям Лютого. Данил Корецкий

Чтение книги онлайн.

      Но это смотря для кого. Для Студента проблем не было вообще. Он пообедал в «Кавказе» со своей новой цыпой, отвез ее домой, покувыркался, прикемарил часик, а потом спокойно покатил на своем «Москвиче» в сторону Старочеркасска. Да, по дороге еще подсадил Спиридона, уважил заслуженного бродягу[6].

      – Ну как там оно, Спиридоныч? Будет толк?

      – А как же. Вся «черная масть»[7] собирается. Уж до чего-нибудь договоримся, ясно дело.

      – А кого, думаешь, выберут?

      Спиридон сделал важное лицо, пожевал губами, расправил пальцами седые брови. Открыл рот, подождал чего-то. Закрыл.

      – А кого выбирать-то? – буркнул он смущенно.

      – Как кого?! Смотрящего!

      – А-а! И то верно! – старик хлопнул себя по лбу. – Так это… Лично я за Мерина, коли на то пошло!

      – Так Мерин же помер.

      Спиридон смутился еще больше.

      – Твою мать, точно! Тогда я не знаю.

      – За меня голосуй, не пожалеешь.

      – За тебя? Хорошо. – Спиридон насупился, стал что-то вспоминать. – Только это… А Мерин не против будет?

      Студент рассмеялся.

      – Он только за!

      Спиридону шестьдесят три. После Мерина он самый старый представитель общины, шерстил когда-то нэпманов Ростове, и в Кишиневе воровал, и даже в Бухаресте. Но пил очень крепко, да еще как-то раз ему в Бутырской тюрьме по башке крепко набуцкали – то ли вертухаи, то ли сокамерники… Короче, в мозгах у Спиридона туман и тараканы. Если бы не это, быть бы ему Смотрящим.

      Они проехали меж заснеженных полей – ветер сдул с них сугробы, и теперь замерзший, слегка припорошенный снегом чернозем напоминал подгоревший торт, присыпанный сахарной пудрой. На въезде в Горчаковку толклись несколько огольцов, из «стремящихся»: играли в снежки, катали друг друга на санках, подпрыгивали на одной ноге, наскакивали друг на друга – кто кого собьет, да заодно и грелись. На самом деле стояли на стреме: если увидят чужих – объявят шухер.

      Деревня была пустой, словно вымерла. Если местные и обнаружили странное оживление возле заброшенного хозяйства, то никак этого не выказывали. Общество уже собралось. На грузовиках приехали, на «левых» автобусах, короче, кто на чем. Во дворе стояла чья-то ушатанная «эмка» с битым крылом и на лысой резине. «Москвич» Студента смотрелся рядом с ней, как пришелец из будущего. На радиаторе «эмки» блестели грубо вырезанные из алюминия буквы «МАТРОС-1».

      «За те семь тысяч, – подумал Студент, – мог бы купить себе что-нибудь поприличнее…»

      Сбор проходил за домом, в летней столовой из досок и фанеры – так называемом «павильоне». Когда-то его поставили специально – свадьбу гулять. Это было самое большое помещение на усадьбе и самое холодное, потому что свадьбу гуляли осенью. Правда, в углу горела печка-«буржуйка», но она дела не спасала: выше СКАЧАТЬ