Парижская любовь Кости Гуманкова. Юрий Поляков

Чтение книги онлайн.

      – В этом и дело.

      – Откуда вы?

      – Из ВЦ «Алгоритм»… Вместо Псковского…

      – Так вы же не успели оформить документы…

      – Успел…

      – М-да, – буркнул товарищ Буров, нехорошо глянув на заместителя, а потом конфузно на Пипу Суринамскую, которая, в свою очередь, с таким гневным интересом углубилась в разноцветный «Огонек», словно нашла там антисоветчину.

      – Я вообще не понимаю, как на одну организацию могли выделить две путевки! Это – нонсенс!.. – громко возмутился Друг Народов.

      – Помолчите! – перебил его товарищ Буров.

      Вот и все. Спецтургруппа смотрела на меня с состраданием и облегчением, будто в меня только что угодила шальная пуля «дум-дум», а могла ведь попасть в любого. Впрочем, эта история с нежданно-негаданно обломившимся мне Парижем была настолько чужеродна для моей заунывной жизни, что подобного бесславного окончания и следовало ожидать.

      – До свидания! – сказал я, вставая.

      – Обождите, – остановил меня товарищ Буров. – Это вас собрание выдвинуло?

      – Меня…

      – Ладно, будем считать вас в резерве.

      – Как это?

      – А так. Если космонавт Войцеховский полетит… Вернее, если он не полетит… Одним словом, слушайте ТАСС.

      – Понял, – усмехнулся я и с негодованием посмотрел в сторону Аллы с Филиала.

      Она покраснела и отвернулась к окну. Мне было совершенно ясно: на мое кровное место вперли эту толстомясую Пипу Суринамскую, чтобы подмазаться к ее крупняку-мужу, но злился я почему-то на уставившуюся в окно очередную пассию любострастного Пеки.

      – Записывайте, – распорядился Друг Народов. – Завтра здесь же в это же время будет лекция о международном положении и политической ситуации во Франции. Явка строго обязательна. А теперь поднимите руки те, кто никогда не был за границей.

      Руки подняли я (в качестве резерва), Гегемон Толя, Торгонавт и Алла с Филиала.

      – А теперь те, кто был в соцстранах.

      Руки подняли Диаматыч, Поэт-метеорист и Пипа Суринамская.

      Наши руководители озабоченно переглянулись, и товарищ Буров медленно кивнул головой.

      – Записывайте, – распорядился Друг Народов. – Водка (или коньяк) – две бутылки. Колбаса сухая – один батон. Белье – три пары…

      5

      Буквально до последнего момента я пребывал в полной неизвестности: еду – не еду… Непонятно… Я исправно ходил на все лекции, беседы, инструктажи в Дом политпросвета, с меня даже взяли пятнадцать рублей на общественные сувениры, но красную шапочку с надписью «СССР – Франция», в отличие от других, я не получил. Спецкор, оказавшийся остроумцем, называл меня резервистом, а Алла с Филиала при встрече отводила глаза, и я никак не мог определить, какого они у нее цвета. Космонавт Войцеховский в Доме политпросвета не появлялся, но и от поездки тоже не отказывался, хотя однажды его показали по телевизору крутящимся на центрифуге. На работе меня донимали предложением СКАЧАТЬ