– Я могу все объяснить, – пробормотал, кусая губу от досады.
И почему было так неловко за свои работы? Наверное, Петр Иванович посчитал их детскими зарисовками.
– А что тут объяснять. Когда мне их принесли, я не мог понять, откуда у нас тут появился самородок, который мыслит шире, чем привыкли. Благо не пришлось заниматься расследованием. Быстренько злопыхатели подсказали, где искать, думая, что полетит головушка провинившегося, – я непонимающе уставился на начальника, совсем потерял ориентир. – Тебе надо развиваться. И желательно за пределами России. Где-то в Европе или Америке. Ты поглощаешь данную тебе информацию слишком быстро, бежишь куда-то вечно вперед, опережая возможности реальности.
– Я не очень понимаю, к чему вы клоните…
– Дима, я вижу, что архитектура – это твоя страсть, неизлечимая болезнь. У меня есть друг, наш с тобой коллега, проживающий долгое время в Нью-Йорке. Если ты позволишь, я бы с ним поговорил о тебе, показал твои работы. Глядишь, что-то мы с ним вместе сообразим.
– Вы, наверное, шутите… – потрясенно прошептал, не веря услышанному. Даже в самых смелых мечтах о таких перспективах не мечтал.
– Не имею привычки шутить, когда дело касается работы. Талантливых людей надо продвигать, а не погребать. Так ты согласен?
– Да, конечно. Попытка не пытка.
– Вот и славно.
Встали одновременно, пожали руки. И не веря происходящему, покинул кабинет.
За окном лил дождь. Такой привычный в октябре месяце. Втроем сидели на кухне у Бориса, каждый смотрел в свою кружку с чаем. Мне было перед ними неловко. Никто не смотрел прямо, все избегали смотреть друг другу в глаза.
– Ну, хватит молчать! Уже жалею, что сказал!
– Мы просто потрясены, – пробормотал Борис. – Америка… Это даже во сне не могло присниться. И так далеко.
– И когда ты уезжаешь? – Наташа подняла глаза, заметил в них смятение, тихую радость, о которой не хотелось кричать. Порадовался, что никто не испытывает зависть, даже Борис смотрел удивленно, но восхищенно.
– Я еще никуда не уезжаю. Возможно, не уеду. Просто покажут мои проекты западному архитектору. Он даст консультацию.
– Не думаю, что твой начальник ради консультации стал бы так суетиться. Он мог молча показать твои рисунки другу, порассуждать и забыть. Дима, если тебе дадут возможность уехать, езжай, не думая! Это шанс на миллион! – Борис снял очки, стал их протирать.
– Это такие туманные перспективы, что мне даже смешно в них верить. Может пройти не один месяц, а то и полгода или год, когда дело сдвинется. Если вообще сдвинется.
– Ты что, откажешься? – Наташа пытливо на меня смотрела, я растерянно пожал плечами.
– Я как-то не думал. Одно дело представлять в своей голове, другое – реально собрать вещи и уехать. СКАЧАТЬ