Глазки Кашевого растерянно забегали. Потом, внезапно, он улыбнулся, видимо, найдя отмазку.
– А трос у тебя есть? Я свой в гараже забыл.
Брешет, зараза. Ну да ладно. Пусть и дальше брешет.
– Боевой, – крикнул я, – будь другом, достань в ящике трос!
Боевой кивнул и торопливо побежал к кабине.
– Что ж ты Боевого гоняешь? – Засопел Кашевой гневно, – он, чай, не мальчик уже, в кабину да из кабины по сто раз прыгать.
– Боевой еще мужик хоть куда, – сказал я, – а я лучше тут постою. Что б ты по газам не дал.
– Вот он! Трос-то! – Вернулся Боевой со стальным многожильным тросом в руках.
Кашевой вздохнул.
– Ладно. Возьму вас на буксир, – недовольно просипел он, – Цепляйтесь, давайте…
Когда он на своей цистерне примостился перед нашим газиком и мы закрепили трос, Кашевой приблизился ко мне.
– Игорь, можно тебя на два слова? – Спросил он тихо.
– Ну?
– Ты Пашке Серому не говори, что я тебя подбросил до гаража. Щас-то там пусто почти. Все по рейсам разъехались. Сам он укатил в Новороссийск за цементом. Если узнает, что я тебе помог, то разозлится как черт, – он потер щеку, – я так-то не против был бы тебя подкинуть, но Пашка… сам понимаешь…
Спрашивать, что ж у нас там с Пашкой Серым за конфликт, и кто он вообще такой, я не стал. Пришлось бы еще и с Кашевым про память объясняться. А мне этого еще не хватало.
– Хорошо, – только и ответил я.
Я снял карданный вал, чтобы машину можно было тащить на буксире. Вместе мы загрузили его в кузов. Когда мы закрепили трос, Боевой разместился в кабине цистерны, вместе с Кашевым. Я же занял свое место в газоне. Двигатель зарычал, и мы тронулись. Под колесами захрустел гравий обочины. Машины медленно пошли в сторону станицы Красной.
Сидя за рулем "Газона", я помнил, что еще до моего прихода в бригаду, эта машина отходила не один километр. Исправно отслужила не одну уборочную страду. Удачно провела не один рейс.
Ну что ж. Машины устают и ломаются. На то они и машины. А люди… люди могут выдержать многое. И если хозяин свою машину бережет, если относится к ней, как к живому существу, она и старая, ездить будет резво и дело свое делать. Вот эту истину я и усвоил, проработав шофером долгие годы.
Я сидел в кабине и контролировал буксируемый самосвал: где надо подрулю, где надо, приторможу, чтобы не протаранить носом овальный зад цистерны.
Когда дорога шла ровно, и не требовалось напрягать внимания, я оглядываться по сторонам. Это было просто невероятно! Все было таким знакомым, и будто бы одновременно новым. Потом я подумал, что просто смотрю на это все новыми глазами. Молодыми глазами.
Мы ехали вдоль зеленой посадки. Слева же колосилось золотое море озимой пшеницы.
СКАЧАТЬ