Но сомнения всё равно терзают душу. Вот если бы товарищ Штерн предложил просто перейти в ГБ и пообещал выделить отдельную комнату в общежитии где-нибудь в Кондопоге, то это совсем другое дело – всё просто и понятно. Как говорят в подобных случаях, по Сеньке и шапка. Но отдельная однокомнатная квартира, да ещё в Москве?
– Товарищ Асеев, – товарищ Штерн хитро прищурился, словно мошенник на доверии, – как я вижу, вы всё равно сомневаетесь. Это очень хорошо, ибо материальная сторона вашей новой должности так и не смогла оказать на вас самого решительного воздействия. Тогда вы подумайте о другом: сможете ли вы спокойно жить зная, что где-то рядом с вами действуют инопланетяне? Сможете ли вы после такого просто отойти в сторону и жить себе дальше? Не боитесь, что ваша здоровая спина станет для вас постоянным и горьким напоминанием об упущенных возможностях? Не скрою, вас ждёт трудная, даже опасная, но весьма интересная и насыщенная жизнь.
– А-а-а что будет, – неуверенно начал Александр, – если я откажусь?
– Ничего не будет, – товарищ Штерн усмехнулся. – Да, конечно, соответствующие расписки о неразглашении мы с вас возьмём. Вы вернётесь в Четвёрочку на свою прежнюю должность участкового. А на расспросы односельчан правдиво сможете ответить, что вы дали подписку о неразглашении. Да и кто вам поверит про марсиан-то? Сегодня весь Кондопожский район знает, что немцы искали место падения метеорита, но так ничего и не нашли. И уже наша, советская, экспедиция тоже искала, то тоже ничего так и не нашла. И всё.
Действительно, всё, Александр молча кивнул.
– Да-а-а…, – Александр рубанул воздух перед собой ребром ладони, – где наша не пропадала! Вы правы, товарищ Штерн, я не смогу простить себе, если откажусь от возможности расследовать деятельность марсиан у нас в Союзе. Тем более у меня теперь к ним личные счёты.
– Гибель семьи? – уточнил товарищ Штерн.
– Да, гибель семьи, – Александр кивнул, – но не только. У меня сложилось стойкое убеждение, что та сиреневая сучка смогла удрать. Она где-то в Союзе, что-то делает, опять что-то замышляет. Я найду её, обязательно найду, даже если для этого мне придётся прожить сто лет. Я согласен, товарищ Штерн. Когда приступать?
– Да прямо сейчас, – товарищ Штерн извлёк из кожаной папки стопку листов. – Начнём с подписки о неразглашении. Как-никак, а вы теперь носитель секретов уровня ОВГ – особой государственной важности.
– Никогда не слышал о таком уровне, – признался Александр.
– И не должны были слышать,– сурово произнёс товарищ Штерн. – Уровень ОГВ сам по себе является большим секретом. Почему, думаете, мы разговариваем с глазу на глаз?
Александр СКАЧАТЬ