– Да он походу того, зажмурился? Чо за трэш, бро? Валим, валим!
И уже после этого прозвучала «Унгазун гарунге, унгазун гарунге!»
Я очнулся. Выпал из размышлений о прошлом. Потрогал короткостриженную макушку. Ничего. Только ёжик волос на то месте, где потом вырастет обширная плешь.
Похоже, что били меня бейсбольной битой. Всю жизнь я дружил со спортом, спортивное оборудование и проводило в последний путь. А сейчас?
Я подергал плечами, повращал руками. Руки и ноги мои, молодые и здоровые. Все зубы на месте. Ими-то я и впился в бок пирога с черникой. Черно-синий сок капнул на пальцы, пришлось слизнуть, чтобы не пропадать добру.
Ммм! Вкуснотища!
А я уже успел забыть – какой вкус бывает у бабушкиных пирогов! Ещё и чай… Такой душистый, из пачки «со слоном».
– Ма, а где Алёнка? – крикнул я через стенку.
– У бабки на Парковой! – был ответ. – Должны были уже с ягод вернуться. Они-то не спят по полдня…
Очередной укол в мою сторону. Я только улыбнулся на это. Пусть себе ругается. Алёнка тоже та ещё егоза – как надоест помогать по хозяйству, так сразу начинает ныть и своим нытьем доводит мать до того, что та в сердцах посылает её с глаз долой. А сестренке только того и нужно. И вот, пока старший брат с матерью и отчимом корпят на огороде, мелкая засранка беззаботно уносится гулять на улицу.
А что это? Я придвинул к себе газету «Светлый путь». Программа, заметки про всякое-разное, но меня интересовала дата. Десятое июня одна тысяча девятьсот восемьдесят девятого года.
Ого, ни хрена себе…
Что же, похоже, что я всё-таки вернулся во времени обратно. Из две тысячи двадцать шестого года в восемьдесят девятый. И мне сейчас пятнадцать! И если сейчас не нахожусь в больничной палате, лежащий в коме, то…
Мне сейчас пятнадцать!!!
Эта мысль настолько шокировала, что я ещё минуту сидел с раскрытым ртом. За стенкой работал телевизор и Женуария просвещала о жизни Изауру. А я сидел на кухне, с раскрытым ртом и откушенным пирогом. Даже попытался ущипнуть, но только ойкнул от боли.
Может просидел бы больше, стараясь обдумать открывающиеся возможности, но в этот момент входная дверь с шумом распахнулась и в квартиру ввалилось тело. По-другому это появление назвать было нельзя. Именно ввалилось, запнувшись о порог, потом боднуло стоявший прямо по входу холодильник и растянулось на входном коврике.
– Ох, б..! – выругалось тело и по звукам голоса этого тела я узнал отчима. – Нннсатавили тута…
Отчим попытался встать, опрокинул на себя этажерку с обувью и снова выругался. Помогать ему не было ни малейшего желания – кухня моментально наполнилась запахом перегара.
– Приперся? – проговорила вышедшая из комнаты мать. – Опять всю ночь с Балясом пробухал?
– Иди на х.. – пробормотал копошащийся на пороге отчим, а потом ударил кулаком по полу. – Имею… ик! Право! На свои пью!
– На СКАЧАТЬ