Меня зовут Ксенофонт. Андрей Радченков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ то, что с равным успехом сказал бы человеку в глаза лично. А те, которые кроют друг дружку матом в чате, не более чем трусливые ничтожества, которых в детстве унижали. В жизни они свои змеиные глазки при встрече трусливо потупят. Вне анонимного виртуального мира они в разы тактичнее ведут себя, поскольку даже в эту деградированную эпоху еще не попрано правило призвать к ответу за базар. Серега Ксенофонтов, коренастый, плечистый, внушительного вида мужчина тридцати четырех лет от роду, сам не раз в этом убеждался, поскольку в жизни, в отличие от интернета, хамства по отношению к себе практически не встречал.

      Бросив взгляд с моста на тот бетонный берег, где десять минут назад гулял, заприметил стройку. Рядом с мостом на недостроенной набережной возводили экстрим-парк для роллеров, скейтеров, велосипедистов и прочих любителей развлечений, пришедших в постсоветскую Россию во времена канала MTV. Для кого это строят? Для овощей, которые не ударили палец о палец, а пришли на все готовое, как паразиты? Это ведь они сейчас в чате того телеграм-канала несут в массы отборный бред, деградируя по домам на своих диванах. Их жизненная позиция проста, как телеграфный столб: наше дело телячье – обделался и стой. Зачем им экстрим-парк?

      Чингисхан ненавидел города. Он не видел смысла в поселениях, где живет множество людей и нельзя пасти скот. А если какой-то город в довершение пытались украсить достопримечательностями, он приходил в ярость от такого нахальства. Когда он завоевал Пекин и увидел там живописный парк с прудом, по которому плавали грациозные лебеди, это зрелище показалось ему омерзительным. Город с таким безобразием ему нестерпимо хотелось разрушить до основания, завалить костями и залить кровью…

      В шуме проезжавших по мосту машин погруженный в раздумья Серега не услышал звонка, но почувствовал вибрацию во внутреннем кармане. На связи был Денвер. – Здорово, Ксенофонт! Где гуляешь?

      Ксенофонт – это не просто кличка, образованная от фамилии. Он воспринимал это как второе имя, даже более значимое для него, чем Сергей. Называться в честь воина и философа, соратника самого Сократа, для Сереги было за честь.

      – Здорово, Ден! Да так, на Казанку ходил.

      – На пробежку, что ли?

      – Да нет, какая сейчас может быть пробежка? Эти уроды даже спорт на улице запретили. Просто гулял без палева.

      – Подгребай ко мне! Мы тут с Русланом пиццу ждем.

      Серега обрадовался приглашению. Дело было не только в пицце, хотя подобное пиршество было редкостью в их компании. У Ксенофонта никогда не было, выражаясь его языком, «заморочек по хавке», он с детства ел, что дают, и относился к пище, оправдывая свое прозвище, философски: есть надо, чтобы жить, а не жить, чтобы есть. Но сейчас и он был голодным, и к друзьям у него наметился серьезный разговор.

      Денис Вершинин, он же Денвер, и Руслан Шамсеев – два его лучших и, пожалуй, единственных друга, которым Серега доверял как себе. Вместе СКАЧАТЬ