Я разлепил веки, выходя из состояния медитации. Все это время, пока Талер работал с моим поврежденным источником, я внимательно за ним наблюдал и сам не лежал пластом. Ну, лежал то есть, но не только.
Чудо не произошло, а Талер не оказался великим целителем. Скорее он оказался никаким целителем. Все, что он смог сделать, это убрать остатки своего эфира из моего организма и подчистить следы, позволив моему источнику восстановить ток энергий по телу.
А, ну еще не обошлось без каких-то снадобий и мазей, вот они реально помогли. По ощущениям, как я ни старался, энергетические каналы восстановились от силы наполовину. Но самые критичные места, где все было изломано, я выправил.
Это похоже на регенерацию, только на ином уровне. Источник, как и организм, сам знает, что надо делать, просто на это требуется время и эфир. Думаю, дня два-три – и я буду как новенький, главное не перенапрягаться в это время.
Пришел час «ч», момент истины, время собирать камни. Встреча с дочерью Кастера, которой не избежать, как ни оттягивай. Не люблю сообщать дурные вести, а еще больше не люблю быть причиной этих дурных вестей. Но в крайнем случае всегда есть запасной план – прикинуться мертвым.
Когда меня вели из подвала наверх, я поймал себя на мысли, что нервничаю. Когда лез в логово наркобарыг с голым задом – не нервничал. Когда сражался с тварями Архитектора и пер на черных Шики – не нервничал. Да даже когда в самом начале мы стояли в окружении армии императора – не нервничал.
А вот сейчас нервничаю. И не из-за того, что меня могут убить на месте, как только поймут, кто я такой, а они явно могут. Именно предстоящий разговор напрягает. Столько раз уже через это проходил, а все никак не привыкну.
Кажется, это называется виной выжившего. И сводится к одному банальному вопросу в глазах родни. Почему он умер, а ты – нет?
Мы вернулись в ту комнату с камином, с которой все началось. Классический вариант для этого мира. Огонь трещит, облизывая поленья, стоят два кресла с высокими спинками, а между ними столик.
Иногда круглый, как здесь, иногда квадратный. Обычно высокий, редко приземистый. Столики постоянно меняются, как и то, что стоит на них, а вот все остальное неизменно. Камин, огонь, кресла.
В доме Биона, в кабинете магистра Ки, в комнате Кастера, да даже в той халупе в белом квартале был камин и два старых кресла. Картина уюта и тепла в холодной ночи, как символ этого мира. И старая ржавая кочерга за поясом, как символ пришедшего в этот мир человека.
Талер молча указал рукой на правое кресло и закрыл за мной дверь. Кастер всегда сидел в левом. Я тоже обычно старался садиться в левое, не знаю почему. Но сейчас свободным оказалось только правое.
Я обошел кресло и аккуратно присел, стараясь не делать резких движений, потому что боль хоть притупилась, но никуда не ушла. Посмотрел на девушку с бокалом вина в руках.
Красивая, СКАЧАТЬ