Александр I. Дмитрий Мережковский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ не спасет! – простонал Якубович. – Душа моя как океан, задавленный тяжелой мглой…

      Рылеев удивился: вспомнилось, что эти самые слова об океане говорил и Бестужев. Кто же у кого заимствовал?

      Слова замерли в страстном шепоте; послышался девственный крик:

      – Ах, что вы, что вы, Александр Иванович! Оставьте, не надо, ради Бога…

      Рылеев отворил дверь и увидел Глашеньку в объятиях Якубовича: по тому, как он ее целовал, ясно было, что это уже не в первый раз.

      Глафира взвизгнула, хотела упасть в обморок, но, так как не шутя боялась братца – так называла она Рылеева, – предпочла убежать в кухню и там спрятаться в чулан, как пойманная с кадетом шестнадцатилетняя девочка.

      Рылеев взял Якубовича за руку и повел в столовую.

      – Ну что ж, поздравляю. Честным пирком да свадебку?

      Якубович молчал.

      – Отвечайте же, сударь, извольте объяснить ваши намерения…

      – Я, видишь ли, друг мой, почел бы, разумеется, за счастье… Но ты знаешь мои обстоятельства: не могу я жениться, не вправе связать жизнь молодого существа…

      – А вправе обесчестить?

      – Послушай, Рылеев, кажется, Глафира Никитична не маленькая…

      – Еще бы маленькая! Старая девка. Но пока она в моем доме, я никому не позволю…

      – Да что ты горячишься, помилуй? У нас ведь ничего и не было…

      Если бы случилось это на Кавказе, Якубович принял бы вызов; у него была храбрость тщеславия, и он стрелял превосходно, а Рылеев плохо; но здесь, в Петербурге, на виду государя, поединок грозил новою ссылкою, окончательным расстройством карьеры, а может быть, и раскрытием Тайного Общества – и тогда неминуемой гибелью.

      – Ты знаешь, душа моя, я не трус и всегда готов обменяться пулями, – но на тебя рука не подымется. Да и не за что, право…

      – А, так ты вот как, подлец! – закричал Рылеев, и вихор поднялся на затылке его, угрожающий, как, бывало, в корпусе перед дракою. – Так не будешь, не будешь драться?

      Еще в начале разговора послышался в прихожей звонок, потом второй, третий, четвертый – все время звонили; испорченный колокольчик дребезжал слабо и, наконец, в последний раз глухо звякнув, совсем умолк: верно, опять оборвался.

      «Э, черт! Кого еще принесла нелегкая? А Филька, подлец, дрыхнет», – думал Рылеев полусознательно, и это усиливало бешенство его.

      – Так не будешь? Не будешь?.. – наступал на противника, бледнея и сжимая кулаки.

      Росту был небольшого и довольно хил; Якубович перед ним силач и великан. Но в тонких сжатых, побледневших губах Рылеева, в горящих глазах и даже в мальчишеском вихре на затылке что-то было такое неистовое, что Якубович потихоньку пятился; и если бы в эту минуту Рылеев вгляделся в него, то, может быть, понял бы, что «храбрый кавказец» не так храбр, как это кажется.

      – Кондратий Федорович Рылеев? – произнес СКАЧАТЬ