Прекрасные времена. Александр Кормашов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ кожа для нее окажется в самый раз, и вся она станет дивно хороша. Захотелось стариться вместе.

      Да, мы с ней танцевали. Нет, сначала мы переговорили глазами и лишь потом только начали танцевать. Ну, поцеловались. Нет, это ещё не была пощёчина общественному вкусу, когда мы целовались шампанским рот-в-рот (Годимый лишь выкатывал глаза-фары), пощёчина наметилась потом, когда она заявила, что в любую минуту может встать на стул и прочитать своё последнее стихотворение.

      Сейчас мне трудно сказать, в какой-то момент она вскарабкалась на стул, оглядела компанию, одёрнула свою детскую клетчатую юбочку, сцепила перед собой руки и, глядя в потолок, громко и выразительно прочитала.

      Тело моё достигло комнатной температуры менее за десять секунд. Обратный процесс длился несколько больше, но и заходил дальше – пока где-то прямо перед глазами не начала пульсировать набухшая красной горячей кровью отметка 100 градусов (по Фаренгейту, я думаю). Исходя из реакции остальных, впечатление на них было произведено тоже. Все молчали.

      Ни матерными, ни порнографическими её стихи не являлись. Лишь сам процесс был описан подробно, научно, с использованием латинских терминов. Впоследствии, вспоминая об этих стихах, я так и видел соитие студента и студентки медицинского вуза в отдалённом углу аудитории – на полу и на куче анатомических атласов. Конечно, я в детстве листал отцовские медицинские книги, но такого богатства поэзии в них находил.

      Первым очнулся Евгений Александрович Март. В гробовой тишине он подошёл к Лиме, взял её руку, поднёс к своим губам, подержал возле губ, а потом накрыл своей рукой сверху.

      – Вы настоящий поэт, – сказал он.

      Все выдохнули и закивали головами. Так Лима была признана поэтом.

      А наутро мне позвонила Вика.

      – Она у тебя? – спросила она с неким вызовом.

      – А тебе-то.

      – Ты хоть узнал, кто она такая?

      – Да, она переводчица на японский.

      – На японский?

      – На.

      – И что она переводит?

      – В основном, классику.

      – Спасибо, это я вчера слышала.

      – И ещё детскую классику.

      – Например.

      – «Говорит попугай попугаю: «Я тебя, попугай, попугаю…»

      – Ну.

      – Чего ну? Она этот стих перевела так:

                      Говорит укуси укусю:

                      «Я тебя, укуси, укусю».

                      Отвечает ему укуси

                      «Укуси, укуси, укуси!»

      – Это по-японски? – осторожно спросила Вика.

      – По-японски, – подтвердил я.

      – А чего-нибудь менее детское переводит?

      – Менее ты вчера слышала.

      – Я СКАЧАТЬ