Возвращено на доработку. Сергей Овчинников

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ абсолютно не релевантным. Да, точно. Это слово меня тогда захватило. Я им пользовался, как универсальным камертоном «свой-чужой». Технологии влияния казались мне тогда не релевантными моему мироощущению. А сейчас? Что-нибудь изменилось?

      Глава 7. К родителям.

      Время: минус двадцать пять. Сентябрь.

      Про поездку эту можно было бы и совсем ничего не говорить, но как-то тянет. Что-то меня отделяет сейчас от того меня, другого. В чём другого? Ну какого-то прежнего, что ли. Хоть я и вырвался к тому моменту из родительского дома уже довольно давно, я практически остался на той же социальной ступеньке. С Федей мы как раз сидели за соседними столами – чуть было не написал: партами. Да это была всё та же точка отсчёта, и поездка к самым родным моим людям лишний раз меня в этом убедила. Да, странно. Самые родные и при этом больше всего на свете тогда я хотел оторваться от них – наверное даже не от них, а от этого уровня жизни, ограниченного в возможностях, да во всём. А они всего лишь символизировали собой… Да, пожалуй, слишком ярко символизировали.

      Мама моя была тихой подвижницей. Единственная дочь своих родителей – простых инженеров из небольшого городка за колючей проволокой. Заречный или Заозёрный – я в нём ни разу не был – мать не хотела туда ездить. Дед с бабкой приезжали, но я не помню их – умерли рано, и поговаривали, что там как-то нехорошо – то ли радиация, то ли химия. Родилась мама в эвакуации где-то на Севере, чудом не умерла от менингита. Закончила школу с серебряной медалью – не хватило квоты золотых – блатные отжали. Отучилась на мехмате в МГУ и ни с того, ни с сего уехала в деревню учить детей математике.

      Бывшие её однокашники уже на моей памяти иногда заглядывали к нам в Нехлидово. Хотя, вслед за мамой все они говорили Неевклидово. В разговорах улавливались туманные намеки на те события из-за которых мама ушла из универа от почти готовой кандидатской и от безоблачного, как тогда казалось, будущего молодого советского учёного. Она не любила говорить на эту тему. Сценарий её увёрток выглядел неизменным:

      – Ну ты сам подумай. Что такое учёный-математик? Про что это вообще? Ни на хлеб не намазать, ни огонь в печи разжечь. Это для старцев согбенных с седыми бородами. А мне жить хотелось.

      Глаза при этом у неё грустно смотрели в глубь себя, мысли, похоже, блуждали где-то там в прошлом. А звучало в целом это настолько скучно, что и мне быстро надоедало расспрашивать и я перестал в какой-то момент.

      Впрочем, из обрывков разговоров я себе примерную картинку составил. Вроде, у неё был роман, но что-то там перекособочилось. А бывший значит ей потом мешал. По-серьёзному, вредил прям. После одной такой подставы её даже на Лубянку таскали на допрос, но обошлось У него вроде партийный ресурс имелся. Я даже его видел разок у калитки. В дом-то она его не пустила. И не вышла. Долго стоял и курил. Волга с шофёром рядом тоже дымила. Я пока суп свой ел – всё думал: «почему он там стоит, почему не заходит?» Наверное, он знал, что ему к нам нельзя.

      У него, как и у остальных маминых «бывших» – СКАЧАТЬ