– Лив Херьен.
– Надо будет запомнить.
Спустя еще полсвечи мы уже входили в дом на пересечении Одиннадцатой и Меловой улиц. Обычный такой дом в два этажа и далеко не новый. Но, судя по следам свежей краски на заборе, чистым ставням, частично поменянной черепице и тщательно заделанным трещинам в кладке, за зданием все же присматривали. И в меру сил пытались его обновлять.
На пороге нас встретила заплаканная женщина средних лет в траурном платке и простом черном платье. Как вскоре выяснилось, убитый приходился ей сыном, и его смерть стала для родных полной неожиданностью.
В самом доме обстановка была скромной, на грани бедности. Старенькая мебель, такие же старые двери, плохо освещенный коридор и скрипучие половицы на полу… все это навевало тоску и уныние. Хорошо, что внутри мы надолго не задержались и следом за убитой горем женщиной выбрались на задний двор.
Пространство за домом тоже оказалось небольшим. Большую его часть занимали старые кривые яблони, на которых тут и там висели крохотные зеленые яблоки. Внизу виднелось несколько аккуратно выложенных булыжниками дорожек, одна из которых подходила прямиком к дому. Еще одна вплотную примыкала к дальней калитке, а третья вела к стоящему поодаль хлипкому сараю, где, вероятно, хранили садовый инструмент.
Тело лежало недалеко от двери, зарывшись в большую кучу прошлогодних листьев. Темноволосый мужчина лет тридцати лежал ничком, уткнувшись носом в землю. Одет он был получше, чем мать и сидящий рядом на чурке, горестно держащийся за голову отец. Судя по хорошо развитому плечевому поясу, парень много занимался физическим трудом. Был, вероятно, здоров. И перед смертью, которая наступила от удара тупым предметом по голове, приводил в порядок придомовую территорию – не зря рядом с трупом валялись старенькие грабли и виднелась проплешина от костра.
Что-то поздновато владельцы дома взялись за уборку двора. Да и странно, что убитый занялся ручным трудом на ночь глядя. Труп-то нашли этим утром, и по предварительным данным накануне вечером наш мертвец был еще жив.
– Джим всегда работал допоздна, – смахнув набегающие слезы, пояснила мать, когда я задал ей этот вопрос. – Другого свободного времени у него не было. А у мужа спина больная, поэтому по дому все приходилось делать сыну.
Я вспомнил подновленную кладку, свежую черепицу и мысленно кивнул. Ладно, поверим на слово.
– Где он работал? – снова спросил у матери.
– Да где придется. И в кузне молотом стучал, и в пекарне мешки носил, и в порту помогал разгружать трюмы…
– Что-то криминальное за ним водилось?
– Нет! – едва не отшатнулась женщина и почему-то испуганно посмотрела на мужа. Тот наконец отнял руки от лица и с видимым трудом поднялся. Правда, разогнуться полностью СКАЧАТЬ