Цианистый карлик. Сергей Дышев

Чтение книги онлайн.

      – Время «Ч»… – сказал Грош-Ценаев.

      Втроем они вошли в здание. Впереди – Самобрехова, за ней – сценарист, потом – оператор. В том же порядке появились и в кабинете, где их уже ждали Савушкин, Белозеров и Кошкин.

      – Здравствуйте! – высокомерно произнесла Самобрехова.

      – Здравствуйте, товарищи представители величайшего из искусств! – ответил Белозеров.

      Приглашенные расселись на стульях.

      Савушкин, как бы с радостью, узнал телегруппу:

      – О, какая встреча! Летописцы героики лучших представителей трудового народа!

      – О! Господин э-э… – отреагировала Самобрехова.

      – Никита Алексеевич…

      – Никита Алексеевич… значит, и вы здесь?

      – Да, это мой второй дом. Тоже кручусь… Хотите заснять меня на рабочем месте?

      – Мы как-то не планировали…

      – Скажите, Юлиана, – перевел разговор в деловое русло Белозеров, – это ведь ваше кино – «Девочка на цепи»?

      – Да-а… Да, и вот автор сценария перед вами Петр Грош-Ценаев, да и оператор наш Саврас… Так все давно и снимаем сплоченно… Это одна из наших лучших работ! А что?

      – Сцену избиения и унижения девочки кто придумал? – резко спросил Савушкин.

      – Конечно, сценарист, – поспешно ответила Самобрехова.

      – Я не писал, что надо хлестать плеткой! – взвился Грош-Ценаев. – И то, что она говорит, что ее изнасиловали – тоже твоя идея!

      – А, собственно говоря, что происходит? – возмутилась Самобрехова. – Знаете, какой крови стоил нам фильм, на канале столько придирок было… Но зато какой сумасшедший рейтинг был!

      – Сумасшедший, говорите? – ледяным голосом произнес Никита. – А то, что ребенок получил сильнейшую психическую травму, ее буквально затравили одноклассники, называли «болонкой на цепи», и что она была близка к самоубийству – это вы знаете?

      – Господи, ну почему мы всегда должны отвечать за каких-то уродов… – всплеснула руками Самобрехова. – Школа бы и разбиралась…

      – Я так понимаю, к сценаристу вопросов нету? – вставил Грош-Ценаев.

      – Есть! – Савушкин метнул взгляд в его сторону. – Когда вы выписывали этот мучительно долгий монолог для ребенка, о чем вы думали – о размере гонорара?

      – Я думал о психологической и художественной достоверности! – окрепшим голосом парировал сценарист. – И вам не понять, каких мук стоит каждое слово и как полностью приходилось проникаться болью этой девочки!

      – Одни страдальцы собрались… – Савушкин повернулся к оператору. – И вы тоже потерпевший на тех съемках?

      – А мне чего: что сказали, то снимаю!

      – Между прочим, мы получили письменное разрешение на съемки от ее матери, – вспомнила Самобрехова. – А почему сейчас такой интерес?

      – Она была похищена, ее держали в подвале на цепи, возможно, убили, – мрачно ответил Савушкин.

      В этот тягостный СКАЧАТЬ