на сочинения предшественников и в гораздо меньшей степени – на документы. Ливий не ставил на первый план исследование истинности описываемых событий и установление причинно-следственных связей между ними. Чаще всего из нескольких существующих версий того или иного события он следовал той, которая казалась ему наиболее правдоподобной. Ливий утверждал: «Раз дело касается столь древних событий, я буду считать достаточным признавать за истину то, что похоже на истину». Если единственный доступный Ливию источник сведений сообщал сомнительную информацию, историк делал соответствующую оговорку: «Хотя приводимые этим писателем [Валерием Анциатом] чи́сла [потерь римлян и лигурийцев] не вызывают доверия, ибо никому не превзойти его в преувеличениях (Валерий Анциат многократно преувеличивал потери врагов Рима, чтобы подчеркнуть доблесть римских солдат и полководцев, сообщая, что на одного убитого римского солдата приходились десятки и даже сотни убитых врагов. – Б.С.), тем не менее очевидно, что победа была великая». Ливию оставалось только цитировать в своем труде явно фантастические цифры, поскольку альтернативными источниками информации с более правдоподобными цифрами он не располагал. Ливий упоминал о гибели почти всех записей о событиях раннеримской истории из-за разграбления Рима галлами в 390 году до н. э. Одной из своих главных задач он видел передачу потомкам римской традиции и поэтому записывал даже то, с чем не был согласен. Ливий был убежден в существовании циклов римской истории, вследствие чего события, случившиеся в древности, могут повторяться. Хотя Ливий не имел доступа к документам в сенатских и жреческих архивах, поскольку не занимал никаких должностей, дружба с императором Августом могла открыть историку двери государственных архивов. Надписям на военных трофеях, статуях, семейным изображениям выдающихся предков, а также записям погребальных речей он не доверял, обосновывая свое недоверие следующим образом: «Непросто одно сообщение предпочесть другому. Я думаю, [историческое] предание искажено из-за надгробных хвалебных речей и лживых подписей к изображениям предков, ибо каждое семейство старается с помощью вымыслов присвоить себе и подвиги, и должности; отсюда, конечно, и эта путаница в том, кто какие подвиги совершил, и в том, что значится в государственных записях. И нет к тому же ни одного писателя, современника тех событий, на свидетельства которого мы могли бы положиться со спокойной душой». Для характеристики современных событий, которые еще не были описаны предшественниками, Ливий проводил самостоятельные исследования. Он был убежден в праве историка на реконструкцию поступков людей прошлого, исходя из собственного понимания их характера. Детальное изучение всех многочисленных противоречий между источниками сделало бы невозможным завершение «Истории» в задуманном объеме при жизни Ливия, но в ряде случаев Ливий подвергал источники критическому анализу и фиксировал разногласия во мнениях между источниками. Некоторые
СКАЧАТЬ
