Крест на чёрной грани. Иван Фетисов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Иосиф Петрович, и он может ошибиться в сроках. Нынешнюю сводку Информбюро читали?

      Соснов, молча кивая, глубоко вздохнул, неслышно покачнулся в кресле.

      – Понимаю: неудачу под Москвой норовит восполнить захватом Сталинграда.

      – Тыл должен лучше помогать фронту. Всем, чем возможно. И тут ваша пшеница, Иосиф Петрович, не на последнем счету. Давайте побыстрее её на пашню, – повторил я свою просьбу.

      Помедлив, Соснов сказал:

      – Придётся, видно, отпускать птицу на волю… Не без риска, – сделал паузу, по-стариковски степенно перевёл сдержавшееся дыхание, продолжил: – А если какая случайность, не оставите меня, Степан Алексеевич, с бедою наедине?

      – Вот такая история, товарищ Егоров, – добродушно поглядывая на меня, сказал секретарь райкома. – Тогда-то и открылась душа учёного. Подружился я с ним. Осенью часть семян Соснов передал колхозу для размножения.

      Округин, задумчиво ушедший в себя, вернулся за стол, медленно опустился в кресло, распечатал пачку «Казбека». Закурил. Я подумал: Округин прервал рассказ о Соснове неспроста, на каком-то важном моменте. Было время попрощаться и уйти, а вроде не видел повода. Что-то между нами оставалось недосказанным.

      По кабинету рассыпалась звень телефона. Округина вызывали на разговор с обкомом партии. Я было собрался встать – самое время воспользоваться заминкой, благодарно кивнуть собеседнику и уйти. Округин махнул рукой – попросил остаться и, когда закончил разговор, спросил, каким транспортом я собираюсь в посёлок.

      – На плотике.

      – Да ну? Не шутите.

      – Правда… Кучер мой где-то затерялся. Ефим Серебряков.

      – Не беспокойтесь – отвезём на райкомовской эмке.

      Разговор с Округиным не успокоил, только укоренил сомнение. Если «таёжная» выращивается в колхозе, то почему нет её на опытных делянах?

      Чья-то невидимая рука затягивала узел всё туже и туже.

* * *

      Маринка ожидала меня за накрытым обеденным столом. С нею же, возле её ног, крутился Степанка. Я его, пустившегося ко мне вприпрыжку, поймал на середине избы и поднял над головой.

      – Испугался, орлёнок?

      – Не, пап. Я лётчик. Полетим ещё выше.

      – Да хватит уж, силы у мотора маловато.

      Степанка потянулся достать ручонками потолок.

      – Немного осталось. Фур-р-р…

      Глядя на наше баловство, Маринка заволновалась:

      – Не приучай парнишку к озорству. Потом сам не рад будешь.

      – А ты, мамочка, не ругай папу. Он тебя не ругает, – деловито распорядился Степанка. – Ну, хватит, пап, спускай самолёт на землю…

      Когда внимательно пригляделся к столу, то заметил непривычные для обеденного часа блюда: вместе с жареной рыбой стояли блины и кисель.

      – Сегодня, Саша, полгода после смерти Иосифа Петровича. Надо помянуть. Много бед перенёс, – сказала СКАЧАТЬ