– Нам же лучше. Не готов ты еще к дождю, как ни крути.
Пришлось кивнуть и опять уткнуться в тарелку.
В Пустоши городская разговорчивость Джея сошла на нет, учитель вернулся к привычной собранности. Несмотря на все подколки, говорил больше по делу и меньше – всего остального. Вместе с лишней болтливостью стерлась и вроде бы возникшая между ними простая теплая дружба. Стена учитель-ученик выросла еще выше, плотнее и жестче. Хаук ловил себя на том, что стал сосредоточеннее, внимательней. И если раньше его всегда вело любопытство, то теперь прежде, чем ляпнуть вопрос или сунуть нос куда не надо, Хаук успевал дважды подумать, а то и найти ответ.
На пути тем временем стали все чаще и чаще появляться кустарники и даже молодые деревца. Один раз дорогу преградил широкий ручей, затопивший переправу водой далекого ливня. Но Джей коротко велел лезть на летучку: на таком мелководье тварей не водится.
И больше ничего. Не тишина и не пустота, но все то же одиночество, будто мир сузился до них двоих и клочка Пустоши под ногами.
Степь была многообразной, яркой, цветной и живой, но Хаук очень скоро вспомнил пустынную скуку. Пейзаж стал надоедать, а время превратилось в знакомую патоку, пусть и случилось это не так быстро, как среди бескрайних песков.
Зато вместе с кустами вокруг стало больше и радостных мордочек. Джей, правда, звал их короче и проще: «мордахи».
Безобидные жуки улыбались и подмигивали со всех веток, жужжали о своем, иногда прыгали куда-то к соседям. Пользы от них не было никому, кроме растений и местных птиц. Но птицы боялись узора-улыбки на крыльях и жрали жуков, только когда те засыпали. Этих Хаук помнил лучше всего из прочитанного – уж очень понравилось яркое теплое веселье, которым лучился каждый рисунок.
Вскоре кустов стало совсем много. Небольшой отряд шел буквально через смеющиеся от души заросли. Позитив как-то быстро сменился насмешкой. Сначала простой, будто доброй. Потом скорее злорадной. Потом злой настолько, что каждую морду хотелось разбить о любой ближайший камень.
Хаук снова подумал о Максе – мордахи рассмеялись в лицо.
Хаук попытался сосредоточиться и представить вызубренную до последней черты карту – мордахи ржали над каждой попыткой.
Хаук задал какой-то вопрос – мордахи встретили его растянутыми многоцветными лыбами.
Взять себя в руки не выходило совсем. Умом понималось, что все это иллюзия воображения, но мордахи смеялись и над этой мыслью, выставляя её самой идиотской из всех. Бесило. До скрежета в зубах бесило. И Хаук, сжав кулаки, старался смотреть куда-нибудь в землю.
– Почти на месте, – голос учителя заставил стряхнуть с себя раздражение и припомнить все прочитанное или услышанное. – Давай, рассказывай. Особенности, форма, вид, цели… – Джей зевнул и размял шею. – В городе ты отвечал хорошо, теперь надо все вспомнить и использовать по делу.
– Я должен просто их собрать, да?
– Да. Итак?
Хаук СКАЧАТЬ