Батальонная любовь. Татьяна Чекасина

Чтение книги онлайн.

      В гастрономе колбаса… Начальники не против беготни по магазинам (берём и на них).

      У КПП Морковников.

      – …На тебя взять?

      – Ладно, – делает одолжение.

      – Ты ему – бюро добрых услуг?

      – Инна Викторовна – ценный блат. А он… неграмотный…

      – «Г» фрикативное, – дополняет Кукурузова.

      Она – гора. Руки не маленькие, но так выглядят на громадных боках. Рядом я, тощая.

      Давка. Впереди фронтовики: дедки и бабки. Мы – плечом к плечу. Наконец, с товаром.

      А в кабинете капитан Морковников у стола, где Лёка с ногами врозь под пышной юбкой! Герой линяет, не имея информации, куплена ли ему колбаса.

      От Кукурузовой – трубный пых:

      – Кабинет служебный.

      – Черёмуха цветёт, – меняю направление трактора.

      – Всё уж отцвело, – Лёка в облаках, на дереве, как птица на ветке. Пальцами водит по столу: дерматин натянут не туго.

      – Любви у тебя не было. – Я, как мать, моей Ленке будет тринадцать.

      – Ну, да, – пальцы проминают борозды между досок – «кюветы» вдоль «дорог».

      Кукурузова прямой наводкой в цель:

      – Вы девицей ему достались?

      Лёка – в дверь. В окно видим: она у клумбы. Чернозём – театральный бархат, недавно высеяны цветы. Глядит так, будто уже их видит.

      – Медитирует. Иноземцев «хотел выйти в астрал». Теперь в дурдоме…

      Болтовня о сокурснике: давненько с приветом, с «идеалистическим мировоззрением». Но в дурдом слишком…

      – Давай-ка колбаски…

      Умнёт и триста граммов с белым хлебом. Поглотительница пищи. На пирушках, как правило, торты. О «наполеоне» уверенно: «Мне четверть». Отрезают, лопает… Я мало ем, мы с ней, как «толстый и тонкий».

      Лёка на краю стола! Тебе мебель дана для работы, а не для любовных утех! Она в колготках? А не в чулках ли она?! А Морковников? Вид культурный был, а то бы так легко не отпрыгнул… «Всё отцвело»! Нахалка!

      – Плевать! – бодрится Кукурузова, но уплетает маленькую порцию.

      Далее – «телефон доверия». С меня:

      – Соседи заливают… Иду в домоуправление…

      – В суд! В доме одна отсудила у верхних, но, когда выплатят… А твои верхние наверняка!

      Я киваю благодарно.

      – До двенадцати не могу уснуть: ребятня с гитарой. Выглядываю: уйдёте или вынести! Не верят, – хохот, треньканье. Беру одного под мышки и – во двор. «Молодец, “Жеботинская”!» Угомонились.

      – А Вася?

      – На более трудный вариант… Оттого и не будила.

      – Будить Васю! – напоминаю пикник, который он прохрапел.

      Мы работаем, вычитываем тексты и… улыбаемся…